Автобус дернулся и затормозил так резко, что рыбаки с ревом и беззлобной руганью повалились друг на друга. Голоснувший на дороге пешеход с трудом протиснулся в щель еле приоткрывшихся скрипучих дверей. Показались хорошо потертые джинсы, кожаный пиджачок и кепочка с помпоном на манер французских матросов, надвинутая на самый нос.
— Кого это нам бог послал?.. Писатель, мать твою!..
Мигом узнанный, несмотря на кепку, Хенька тут же «пошел по рукам».
— Я-то думал, все писаки деньги лопатой гребут, — разочарованно бубнил Марцис, — на «мерседесах» раскатывают. А он, ешкин хек, на дороге ручку тянет, земляков позорит!
— Вот бы и организовал народ скинуться по пятерке, подкормить вымирающую интеллигенцию, — оскорбился Хенька.
— Да ладно, ухи нам втирает! — задирался сосед Марциса, молодой нагловатый парень. — Небось, за одни джинсы тыщу отвалил. Америка! А на тачку недоскреб.
Он все норовил щупануть диковинный, необычайно заграничный, синий с проплешинами материалец.
— Давай махнемся! — беззлобно огрызнулся Хенька. — Я тебе джинсы, ты мне тачку. Сейчас скидывать?
Рыбаки загоготали.
— А ведь я тебя, дурака, предупреждал, — назидательно заметил Марцис. — Сидел бы в родной бригаде, ловил рыбку — глядишь, у самого хватило бы на тачку.
Хенька не обиделся, даже отбрехиваться не стал. Огляделся, осторожно полюбопытствовал:
— А сам-то где?
— У самого теперь одна работа — от проверяльщиков отгавкиваться, — буркнул сразу помрачневший Марцис. — Да тут вот его полномочные представители. — Он указал на Эдгара и Марту, словно торопясь уйти от неприятной темы.
— Ого! — обрадовался Хенька, хватая двумя руками широкую ладонь Банги-младшего. — Это хорошо, что ты здесь, правильно!
— А как же, — насмешливо поддакнул Эдгар, — все как у людей.
Вновь прибывшие гости с шумом и песнями вывалились на свадебное подворье. Покатилась, посыпалась из узлов всем под ноги шустрая живность. В центре всей этой кутерьмы бойко и деловито распоряжалась хозяйка, высокая, весьма еще видная женщина с гордо посаженной головой. Очень воодушевился Марцис, стараясь обратить на себя ее внимание. Даже ворчливый и безразличный ко всему на свете Хенька — и тот приосанился, галантно согнул, оказавшись с нею рядом, острый свой локоток.
Илза тепло и радушно принимала всех, хотя и видно было, что не ожидала такого нашествия. Обнимала, смеялась, благодарила, но глаза ее беспокойно искали кого-то в разношерстной толпе. Искали — и не находили. Сразу же по-хозяйски принялась суетиться и Бирута. Помогала рассаживать гостей за длинными, грубо сколоченными и прямо во дворе расставленными столами. Толпа вокруг Илзы быстро редела.