Повстанчик (Сенч) - страница 4

— Тятя! Да чё ты мне толмишь? То-ли махонький я… Да я давно хотел про Яшу спросить у вас, да боялся, што дедушка косицы надергат.

— Ну вот что, Ларивон. Будь крепкосложным парнем, а не баламошкой. Помни, что языком брякнешь, — всю семью загубишь.

— Тятя, да невжли-ж, я балбес какой?.. — чуть не заплакал Ларька.

— Доведется тебе Якова проведать да провьянтом снабжать.

— А где он? — встрепенулся Ларька и сердце его бурно заколотилось.

— На рыбалке он, сынок_>?—придушенно прошептал отец. В первый раз с дедом сходишь на рыбалку, он тебе покажет, где Яша, а там один будешь ходить.

Стал Гурьян с семьей прощаться. Ларька было заплакал, но отец так и впился в него глазами:

— Этак ты, сынок, без отца остаешься? Хорош защитник, нечего сказать. Как каменный либо железный будь, тогда мужик из тебя выйдет.

Как будто все нутро Ларькино перевернул Гурьян такими словами. Подавился Ларька слезами, по щекам скатиться им не дал. Мать выла тихонько, уткнувшись в постель, а дед только кряхтел.

— Ну, семья. Оставайтесь пока. Худо будет, но знайте, что к хорошему это все, — сказал Гурьян и скрылся в темноте сеней. Скоро и на улице его шаги, как растаяли.

На другой день поздным-поздно взял дед мешочек с припасами и мигнул Ларьке. Тихо выбрались они за деревню и кустами стали пробираться к рыбалке. Версты четыре было до рыбалки. Пришли туда совсем поздно. Дед гукнул какой-то птицей, а из-за камышей ему ответил кулик. Понял Ларька, что это дед с Яшухой так перекликаются и обрадовался. Давно не видал он брата.

Смотрит, — при свете луны идет к ним Яшуха. Ларька повис на шее у брата.

Яков рассказал, как заходил к нему прощаться отец. Все трое тяжело вздохнули и направились в рыбальную избушку. Там кто-то сидел или лежал в темноте и грыз подсолнухи.

— Ларьша, здорово, — сказал сидевший в темноте.

— Вася! Да это ты… — узнал по голосу Ларька Василия Набокова.

— Я, брат. Вместе с Яшкой хоронимся. Жить вместе и умирать вместе. А ты уж, поди, Колчаку служить обнамерился?

— Ну его к чуче падучей листопатного. Провались он скрозь тары. Как теперь с дедом да с матерью страдовать будем?

Начали беглецы знакомить Ларьку со всеми норами да логовищами, где они скрывались. Оказалось, что днем парни лежали в камышах в лодке, нарочно там ими поставленной, а ночью гуляли по воле. Дикое тут было место. По всем окрестностям не было таких высоких да густых стен камыша, как в этом верном убежище. Случалось, что и днем гуляли они по лесу и на тот случай, кто придет к месту дикой почти заброшенной рыбалки, у них два дупла было расчищено Услышат шаги далеко, — на второй лодке в камыш, в «домовую» лодку юркнут; близко услышат, — в дупла залезут и стоят там, пока не уйдет из леса человек. Только мало кто ходил на эту рыбалку.