— От герцога? О да, — последовал равнодушный ответ. — Как продвигается дело с моей сестрой?
Неглубокая складка пролегла меду изящными дугами бровей Элиан.
— Она очень мила, — уклончиво сказала графиня. Она сделала несколько шагов к столику.
Маркиз д’Эрлеви услужливо подал ей бокал и предложил фрукты. Получив отказ, он взял ветку винограда и губами стал отрывать ягоды от веток.
— Да, она очаровательна, — согласился Филипп. — Не будь она моей сестрой…
Графиня кашлянула.
— Так, — продолжил он. — Я вижу, что, для вашего же блага, она вам приглянулась.
— Она очень мила, — повторила Элиан. — Кстати, она тоже приглашена к герцогу.
— Да, я знаю, Беатрис периодически пишет мне.
Графиня дю Сорель улыбнулась.
— Кстати, по поводу писем! — довольно начала она. — Моя дорогая кузина Жозефина, — при упоминании мадам де Блесси, маркиз нахмурился. — Недавно поделилась со мной, что пишет вашей тетушке.
— Они давние знакомые, — Филипп пожал плечами. — Почему меня должно это волновать?
— Вы ведь любите свою тетушку, и всегда старались уберечь ее от, — Элиан задумалась. — От неприятных вестей, которые могли бы ее сильно разочаровать.
— Это правда, — подтвердил он.
Д’Эрлеви действительно любил свою тетушку Изабель, милую пожилую женщину, которая заботилась о нем и сестре, после смерти их матери, не оправившуюся после рождения мертвого ребенка. А через несколько недель пришла весть о гибели отца во время войны с Англией из-за испанского наследства. После Беатрис устроили воспитываться в монастырь, чтобы воспитать из нее благородную даму. Изабель осталась одна, когда несколько лет назад дядя Филиппа и Беатрис неудачно упал с лошади и так и не очнулся. Сейчас тетушка проживала в своем замке, с большим количеством прислуги, ни в чем не нуждаясь. Детей у нее не было, и всю свою материнскую любовь она отдавала отпрыскам своей сестры.
— Милая Жозефина ведет регулярную переписку с мадам Изабель, рассказывая ей о… — графиня сделала паузу.
— О чем? — спросил Филипп, напрягаясь.
— О ваших, скажем так, подвигах.
На лицо маркиза легла тень. Так вот почему тетя в последнее время настойчиво просила его приехать погостить, она хотела, чтобы он покинул город. Д’Эрлеви почувствовал жгучую неприязнь к Жозефине де Блесси. Выругавшись в ее адрес, он скрестил руки на груди и отвернулся, обдумывая сказанное графиней. Повисла тишина. Элиан потягивала вино из бокала, ожидая реакции Филиппа. Он обернулся, его губы растянулись в хищной улыбке.
— Вам еще нужна помощь с Эвет де Блесси? — спросил он.
— Да, — кивнула дю Сорель, обрадованная его вопросом. — Мне нравится ход ваших мыслей.