Но было темно, много темнее, чем обычно. Таможенники спали сном блаженных. Возможно, у них на то имелись веские основания. Пьер ле Галль, Фрике и их неразлучный товарищ Виктор не могли уснуть, взволнованные близостью цивилизованных земель, поэтому они примостились на решетчатом настиле близ руля. Друзья тихо переговаривались, строя планы, связанные с их недалеким возвращением в родные края.
Неожиданно яркий свет заставил всех троих вскинуть головы. Огромная огненная змея прорезала тьму, взлетела вверх, насколько хватает глаз, и исчезла, оставив за собой длинный сноп искр.
– Создается впечатление, – почти прошептал Пьер, – что мы ждем гостей. Вряд ли этот фейерверк устроен в честь чернокожих туземцев и желтомазых бесхвостых макак, обитающих на берегу.
За первой ракетой последовала вторая, затем, шипя и расцвечивая небо яркими звездочками, в воздух взвилась третья, после чего вновь наступила темнота.
Приблизительно три четверти часа не происходило ничего нового, затем со стороны берега послышался легкий плеск, как будто бы кто-то орудовал веслами. Шум приближался, и вот пронзительный свист разорвал ночной воздух. На носу судна мелькнул и тут же погас фонарь. Этой краткой вспышки оказалось достаточно, чтобы обозначить точное расположение «Palembang», который, в соответствии с особыми указаниями капитана, не зажег ни одного огня, как то было предписано уставом.
Лодка пристала к шхуне, ударилась о борт, который тихо загудел. И тут, кажется, прямо из морских волн раздались страшные проклятия, произнесенные на английском языке хриплым низким голосом.
– Тише, дети, тише, – негромко попросил капитан, облокотившийся на поручни.
– Эй! Старая морская свинья! Чертов кашалот! – вновь прозвучал хриплый голос. – А ты не мог бы посветить? Здесь черно, как на дне котла самого Люцифера, нашего с тобой общего хозяина…
– Надо же, – радостно воскликнул капитан, но в его голосе слышалось искреннее изумление. – Да это сам мистер Холлидей!
– Он самый, собственной персоной. Главным образом одни мои кости. Я стал таким худющим, что могу напугать кого угодно. Но, я надеюсь, вы не наложите на меня карантин и не будете держать на расстоянии вытянутого багра как чумного. Давайте-ка, поторопитесь. Киньте мне, наконец, швартовый канат… и не забудьте приготовить пинту вашего лучшего виски.
– А вы, парни, – сказал неизвестный своим гребцам, – закрепите лодку и ждите моего возвращения.
– Но, – прошептал Фрике прямо на ухо Пьеру ле Галлю, – пусть меня дьявол заберет, мне знаком этот голос!
– Пускай этому святотатцу повяжут на горло крепкий корабельный канат вместо галстука! Я, как и ты, слышал этот пропитый хриплый голос, вырывающийся из глотки мерзавца.