Я была заперта в небольшом пятачке, огороженном частоколом. Анна-Кармен купила меня, чтобы сделать из меня рабыню. Наверное, меня все же называли служанкой, но исходя из того, что я получала только еду, одежду и кров, то есть минимум, необходимый для выживания, я не считаю, что термин «служанка» подходил к моему положению.
Я была тогда практически диким существом, и эти умозрительные заключения и термины не имели для меня какого-либо смысла. Я пыталась понять, чего от меня хотят, как мне выразить то, что я хочу сообщить, и как дожить до вечера, получив при этом минимальное количество синяков и тумаков. Эти задачи оказались отнюдь не простыми.
Как я уже упоминала, меня страшило все, что происходило за пределами дома и участка, поэтому я не планировала побег, а хотела только одного – стать такой, как все. Я хотела играть с детьми в доме и на улице. Я хотела быть такой же красивой, как девушки в доме Анны-Кармен. Мне хотелось быть элегантной, как они, носить красивые оранжевые туфли, золотые украшения, браслеты и сережки, на которых так играли лучи солнца. Точно так же, как в джунглях, где я украшала себя и свое жилище гирляндами цветов, я хотела, чтобы я сама и все вокруг было красивым, блестящим и золотым.
Однако все эти радости жизни были не для меня. Эту информацию Анна-Кармен доносила до меня так, чтобы у меня не оставалось никаких сомнений и надежд. Мне четко дали понять, что меня терпят только для того, чтобы я работала, а если ее не устраивало, как я работала, она меня жестоко наказывала. Наказывали меня постоянно, потому что я все делала не так. Анна-Кармен злилась на меня за ошибки, но при этом получала удовольствие от того, что меня била.
Сначала я «познакомилась» с ее длинной деревянной ложкой, но вскоре поняла, что ложка – не самое страшное из всех зол. Она курила сигары, и ей нравилось прижигать мою кожу горящим окурком. Ей нравилось меня бить ремнем, веревкой, а иногда (что было больнее всего) – связкой электрических проводов. В первые несколько дней она несколько раз ударила меня сковородкой и сжимала своими огромными и потными руками мое горло так, что я чуть не задохнулась. Вскоре Анна-Кармен узнала, что я панически боюсь воды, и в качестве наказания начала обливать меня во дворе из шланга.
Она обращалась со мной жестоко, но я сама выбрала этот путь и должна была терпеливо сносить все, что выпало на мою долю. Поэтому я крепче стиснула зубы и надеялась, что рано или поздно все это закончится.