на него как-то особенно внимательно, будто подозревают его в каком-то
страшном преступлении. Кибрал устало переступил с ноги на ногу, его
свободная афганская рубашка на груди прилипла к его телу, на ткани
проступили пятна пота. Только теперь он понял, какую ужасную ошибку
совершил, согласившись на это дельце. Молодой афганец кинул на пол
приготовленную для Кибрала миску супа и, схватив парня за воротник,
придушил его, прижимая к стене. Хрипло задыхаясь, Кибрал пытался
высвободиться, но афганец ударил его ребром кулака в солнечное
сплетение, и тот согнулся и заскулил от боли. Афганец в сером тюрбане
встал с постилки и подошел к Кибралу вплотную, засунул дуло автомата ему
в рот и выстрелил короткой очередью. Стена покрылась потеками крови,
мозга и мелкими осколками костей, обезглавленное тело мягко осело на
пол. Ахмед пнул труп Кибрала ногой и, резко обернувшись, схватил Кэно за
горло.
- Они вместе принесли это! – гневно выкрикнул он, держа у виска Кэно
автомат. – Значит, придется убить и его!
Кэно с трудом сглотнул вязкую слюну, чувствуя, как кровь стучала в
виски. Он схватил руки моджахеда и со всей силы нанес ему удар ногой в
живот, тот скорчился от боли, скаля сверкающие зубы, и выронил автомат.
Ахмед вынужден был отпустить Кэно, но остальные уже держали наготове
оружие, готовясь расправиться с врагом.
- Я требую права! – крикнул Кэно.
- Права? Хочешь сразиться с лучшим нашим бойцом не на жизнь, а на
смерть, – твердо, но со злобой заговорил Мухаммед. - Так?
- Мы действительно пришли вместе, - заговорил Кэно, указывая на труп
Кибрала, - но принес плохую весть и вручил ее вам именно он! Но если уж
вы хотите моей смерти, то пусть лучше тот, кто выше, решает: жить мне
или нет!
Последняя фраза, казалось, остудила пыл правоверных, они немного
расслабили руки, опустив автоматы. Ахмед Тараки ни на секунду не спускал
глаз с Кэно. Он крепко задумался, подперев голову кулаком.
- Что ты решил, Ахмед? – спросил его Мухаммед.
Ахмед встретился взглядом с Кэно. В глазах анархиста будто горел
огонь – так болезненно было долго смотреть в эти глаза. Ахмед знал этот
взгляд. Взгляд, будто у орла, исподлобья, он всегда наполнен гордостью и
даже прорицанием.
- Что ж, раз так, дадим тебе шанс, - заговорил Ахмед, не повышая
голоса. - Пусть решит тот, кто выше. Проверим, нужен ты Аллаху или нет.
- О чем вы? – несколько настороженно, но холодно спросил Кэно. Его
глаза ни на миг не оставляли Ахмеда, и афганец пытался всячески уйти от
этого взгляда, который, казалось, вот-вот испепелит его, и его прах