– Ох уж эти новые мужья и жены! – вздохнула Сьюзен. – Я как-то попыталась начертить наше семейное древо на обратной стороне плаката, но не сумела. Если б ты знала, какими маленькими-маленькими буковками я писала имена красными чернилами! Но когда начала соединять их линиями, все перепуталось, потому что люди постоянно женятся и разводятся. Вот, например, первый муж моей мамы потом еще несколько раз был женат, и от каждой новой жены у него появились дети, так что мамина сторона семейного древа оказалась перенаселенной. В конце концов мой чертеж стал напоминать тарелку со спагетти. Короче, я скомкала это все и выбросила на помойку. Вот почему я так люблю математику: числа не переплетаются и не меняются то и дело. Их можно просто складывать, или вычитать, или делить, или умножать, и что бы ты с ними ни делал, в итоге получишь точный ответ, который тебе нужен.
– Ну, это тебе удается так обращаться с числами, а вот у меня они как раз путаются и напоминают спагетти, всегда дают разный ответ, и я не знаю, какой из них правильный, пока не спишу у тебя, – сказала я. – Ну хорошо, Сьюзен, будем считать, что мы договорились. Жду тебя утром в субботу, приходи в любое время, когда захочешь.
Оказалось, что слова «рано утром» мы со Сьюзен понимаем совершенно по-разному. Когда прозвенел дверной колокольчик, мы с папой еще спали. Пошатываясь, мы с ним спустились вниз – я в своей ночнушке, папа в старых пижамных брюках и натянутой сверху футболке. Мы открыли дверь. Там стояли Сьюзен и ее отец.
Мы, оторопев, уставились на них. Папа лихорадочно приглаживал пальцами свои взъерошенные волосы. Я протирала глаза и оттягивала вниз подол своей ночнушки, надеясь, что так она сможет сойти за домашнее платье.
Обмануть папу Сьюзен нам не удалось.
– Ой, мы разбудили вас, это так невежливо. Простите, – сказал он.
Он был намного старше моего папы, скорее походил на дедушку, но одет был как молодой мужчина – в черной футболке, джинсах и джинсовой курточке с небрежно закатанными рукавами. Волосы растрепанны, их тоже не лишне было бы пригладить.
Одним словом, выглядел он, как сказала бы мама, ужасно неряшливо, однако голос у него оказался сочным, хорошо поставленным, с безупречным аристократическим выговором.
– Нет, это с нашей стороны невежливо, – пробормотал папа. – Простите, я проспал и не услышал будильник. Совершенно замотался с переездом. Вы же понимаете, какая это морока, приятель.
– Нет-нет, это с нашей стороны невежливо заявиться в такую рань… приятель, – сказал мистер Поттс. – Это так любезно с вашей стороны, что вы пригласили Сьюзен к себе в гости на целый день. Подозреваю, что она сама навязалась вам. Как я вижу, сейчас у вас не лучшее время, чтобы принимать гостей. – Он указал рукой на разбросанные по всей прихожей картонные коробки, напоминавшие строительные кубики для ребенка-гиганта.