Нет. Дальше.
Я нашел в комнате леди Шун такой же хаос, как и всегда. Я не мог сказать, рылся ли кто-то в её вещах. Ее кровать была холодной, на ней явно никто не спал, половина постели сползла на пол. Одну штору полностью оторвали. Я пошёл дальше. В моей спальне царил такой же беспорядок. Мне было всё равно. Где мой ребенок? Я покинул спальные коридоры и, не обращая внимания на сонных испуганных слуг, побежал через холл к классной комнате и смежным с ней покоям писаря. Я распахнул дверь в комнату Фитца Виджиланта и почувствовал невероятное облегчение, когда он сел в кровати.
— Что такое? — осведомился он, бледный и с широко открытыми глазами. - О, Баджерлок. Вы так быстро вернулись?
— Хвала Эде! Лант, где они? Пчелка и Шун? Что случилось с конюшнями?
Постепенно на его лице нарастала растерянность, и мне захотелось его ударить.
— Конюшни сгорели в Зимний праздник. Думаю, кто-то был неосторожен с лампой. А «Пчелкаишун»? Что это?
Я судорожно хватал воздух.
— Леди Шун. Моя дочь, леди Пчелка, моя маленькая девочка. Где они? Погибли во время пожара?
— Хозяин Баджерлок, успокойтесь. Я не знаю леди, о которых вы говорите. У вас есть падчерица - леди Неттл, Мастер Скилла в Баккипском замке.
Он медленно и мучительно сел, одеяла спали, и я увидел, что его грудь туго перебинтована. Я вздрогнул.
— Что с тобой случилось? — резко спросил я.
Он широко распахнул глаза, на мгновение его зрачки стали такими большими, что мне показалось, будто я смотрел в черноту внутри его головы. Он потёр лицо руками и только потом опять посмотрел на меня и улыбнулся болезненной неловкой улыбкой.
— Так стыдно признать. Я слишком много выпил накануне Зимнего праздника. Меня нашли после пожара. Каким-то образом я получил колотую рану. Может быть, от вил. Кажется, ничего важного не задели, но если учесть, что я только начал выздоравливать после других травм, это снова вывело меня из строя. Я должен извиниться перед леди Неттл за то, что не мог выполнять свои обязанности учителя.
Я доковылял до кресла и опустился в него. Комната кружилась. Лант посмотрел на меня с глубоким беспокойством. Я не мог вынести его глуповатого сочувствия. Я хотел собственными руками избить его лицо до кровавого месива. Я закрыл глаза и обратился к королевскому кругу Скилла.
Я оказался в воющих бурях, где крик превращался в шёпот, двигался через безликое море в сером тумане, недоступном для человеческих глаз. Это всё, что я нашёл. Мой Скилл был погашен, бесполезен, как сырые поленья, которые не станут гореть, независимо от силы пламени. Я сфокусировался, направил свой Скилл в одну точку размером с иглу, а затем бросил его широко в небо. Ничего не произошло. Я был заточён в своём теле. Я не мог позвать на помощь. Вдруг я спросил себя, уверен ли я, что не нахожусь в драконьем сне? Уверен ли, что не потерялся в Скилл-колонне, и это не моя собственная безумная иллюзия? Как я мог это проверить?