– Ну, тогда, – вскричал брянский князь и глянул на сидевшего рядом с ним всадника-горниста, – труби, мой Всегод, общее отступление!
Брянские дружинники в это время продолжали ожесточенно сражаться, не отступив ни на шаг. Но как только прозвучал известный им сигнал горниста, они, не поворачивая к врагу спины, стали медленно отходить, пятясь назад. Литовцы же, почувствовав их мнимую слабость, попытались ею воспользоваться. Громко крича, они буквально навалились на спешившихся брянцев и почти всех из них перебили.
Пока продолжалась эта бойня, брянский воевода Михаил попытался обеспечить отход своей конницы. – Иди с князем, брат! – крикнул он боярину Борису. – А я задержу этих врагов! – И он кинулся в гущу битвы, пытаясь остановить обезумевших врагов, но через мгновение обнаружил, что окружен литовцами. – Ну, уж не сдамся! – крикнул отчаянный воевода, размахивая направо и налево мечом. – Вам дорого достанется моя жизнь!
– Брат! – заорал что было мочи боярин Борис, отходивший со своим отрядом к реке. – Держись! Эй, мои воины! – Он поднял свой меч. – Спасайте же сына славного Романа!
И вся масса брянской конницы, забыв о полученном приказе, со всей яростью ударила в литовские ряды, разом опрокинув вражескую пехоту. – Пусть мы умрем, но не с позором! – кричал за спинами дружинников старый князь Роман, пришедший в себя и руководивший отпором.
Литовцы, только что уверенно наступавшие и предвкушавшие победу, были сначала смущены, а потом, не выдержав мощного удара тяжелой брянской конницы, устремились к бегству.
Еще было светло, когда брянские воины, разгромив и отогнав врагов, остановились. – Что же теперь делать, княже?! – прокричал подскакавший к Роману Глебовичу весь залитый кровью, израненный воевода Михаил, чудесно спасенный неожиданной мощной атакой брянцев.
– Нечего тешить беса, – сказал князь, глядя на усталого, со свисавшей кровоточившей рукой, воеводу. – Надо отходить! Не мы разбиты, а наши союзники…А у нас нет сил им помочь…
И брянское войско, потерявшее половину своих воинов, но сохранившее боевую силу и дух, не преследуемое больше врагами, двинулось стройными конными рядами к реке. Перейдя по льду Ирпень, брянцы устремились уже в сумерках к Днепру, но по дороге натолкнулись на князя Станислава, ждавшего их с горсткой киевских всадников.
– Наше дело совсем плохое! – сказал, подъехав к брянскому князю, несчастливый киевский правитель. – Литовцы перебили не только моих воинов, но отряды славного Олега и Льва Луцкого!
– А что же ты сам убежал с поля битвы? – с презрением вопросил брянский князь. – Неужели бросил своих братьев на произвол судьбы?