Глава 14. Украшение для жрицы
Кудим, чувствуя волнение, достал из мешка заветный сверток: в серый кусок ткани был спрятан скрученный лист плотной золотой фольги. Из такой мастера делали полоски, надеваемые знатными людьми на лоб. Полоска закреплялась на затылке и придерживала волосы. Но Кудим представил себе золотую звезду с восемью остроконечными лучами. Так изображали самую большую из них – солнце.
Солнце! Солнце и Луна – вот символы, достойные царицы! Перед мысленным взором ювелира предстала головка красавицы Камиум, для которой он мастерил украшение.
– Я сделаю такую заколку для твоих волос, какой тебе и не представить! – воскликнул он, обращаясь к гордой жрице, но это услышала только его мать.
– Сделай, сынок! Ты не смотри, что она высокомерна. Камиум мне, как дочь, и я хорошо ее знаю. Веселая, умная, но озорная, слышала я, хотела с тобой поиграть словами, но… осеклась. Понравился ты ей!
Кудим почувствовал, как его щеки запылали.
– Не стесняйся, ты молод и красив, под стать ей. Таким только и быть вместе.
– Но, мама! – Кудим разволновался еще больше. – Она же наложница царя!
– Что с того? Сегодня наложница, завтра – жена…
* * *
…Молоточек выстукивал один и тот же ритм по золотому листику. Тук-тук-тук… тук-тук-тук… Луч будущей звезды постепенно выгибался. Ребро, образованное при сгибе заготовки, становилось фактурным, уголок края – острее. Закончив с одним лучом, Кудим взялся за следующий, и так, пока не сделал все восемь. Звук молоточка утих. Мастер сложил лучи в звезду и пристроил посередине круглый отполированный слиток. Это лучше, чем бронзовая раскрепка!
Кудим убрал слиток и вырезал из фольги кружок. Придал ему выгнутую форму, разогрев над огнем, и соединил лучи с сердцевинкой солнечного цветка. Затем сделал полумесяц и прикрепил его под звездой так, что его острые, закругленные края выглядывали из-под солнца.
– Так и есть! – любуясь работой сына, заметила жрица. – Солнце уже в небе, а Луна все еще не идет на покой, серпом торчит, тускнея в лучах светила, а не уходит.
– Я не то показать хочу, мама. Хочу я, чтобы она поняла, что сияние ее красоты подобно свету двух светил. Ни солнце, ни луна не затмят ее очарования.
– Поймет она, – уверила мать, словно уже видела, как ее любимая воспитанница читает послание мастера. – Но только ли это ты хочешь сказать ей?
Кудим молчал. Он погрузился в свои мысли, в которых красавица жрица нежилась в его объятиях, а он держал ее крепко, как лев архара, но в больших глазах девушки не было ни капли страха в отличие от тонконогой козочки гор. В них плескалось счастье… Лев и архар… И тут ювелира осенило. Забыв обо всем на свете, он собрал свои инструменты, прихватил маленький слиток и кусочек бирюзы и выбежал из дома.