– Ну, ты чего? Перестань! – в ее голосе снова слышались теплые нотки, и я судорожно всхлипнула.
Подняла голову и сквозь пелену слез посмотрела в большие карие глаза.
– На самом деле меня зовут Адалейт. Я и правда та, кого разыскивает лорд-наместник. Но для меня лучше умереть, чем вернуться в Даран.
– Что такого ты ему сделала? – поразилась девушка, привлекая меня к себе.
Мы сидели на кровати, обнявшись, и я в этот момент ощущала, что никого ближе нее нет в целом мире. Будь что будет! Расскажу правду, а там пусть сама решает, как со мной поступать. Гнать в шею или… О том, что может сделать Шейрис в ином случае, боялась даже подумать. Не могу навлекать на нее гнев такой могущественной персоны! Она не должна мне помогать! И все же сила этой девушки поневоле заставляла видеть в ней того, кто может помочь и поддержать. Прерывистым от слез голосом я рассказала ей все. О том, как получилось, что меня воспитывали, как благородную темную эльфийку. О знакомстве с лордом-наместником и его домогательствах. О том, что не убеги я, уже сегодня вечером стала бы его любовницей, предала подругу. Шейрис не перебила ни разу, продолжая осторожно гладить по волосам. Когда поток моих признаний иссяк, решительно сказала:
– Вот же мерзавец! Ну нет, я не позволю ему тебя обидеть!
– Но что ты можешь сделать? – вздохнула я, отстраняясь. Поднялась с кровати и подошла к окну. Смотрела на снующих внизу жителей города и думала о том, на каком волоске висит сейчас моя судьба.
– Над этим я подумаю, – раздался спокойный голос Шейрис. – Если понадобится, мы с отцом переправим тебя в другой темный мир. У нас много родственников, – в ее голосе послышалась улыбка.
– Ты, правда, это сделаешь? – я повернулась, переполненная щемящим чувством благодарности.
– Даже не сомневайся! Ольбины друзей в беде не бросают.
– Ты считаешь меня другом? – даже дыхание перехватило от нахлынувших эмоций.
– А почему бы и нет? – она задорно тряхнула темными локонами. – У меня никогда не было настоящей подруги. Пусть я знаю тебя всего ничего, у меня такое ощущение, что мы знакомы всю жизнь.
– У меня такое же ощущение, – откликнулась я, чувствуя, как на глаза снова наворачиваются слезы, теперь уже радости.
– Ну вот и отлично! – подытожила Шейрис. – И перестань реветь. Терпеть этого не могу!
– Хорошо, – я тут же смахнула слезы тыльной стороной ладони и снова села рядом с ней на кровать.
– Меня сейчас больше беспокоят наши красавчики, – задумчиво протянула девушка, прижав указательный палец к подбородку. – Эти ребята за такую сумму отца родного продадут.