— Не говори, не говори так Кали. Я того не заслуживаю, — протянул парень, ощущая всем своим естеством полнейшую благодать подле демоницы и говоря это теперь не в меру собственного унижения, а лишь для того, чтобы услышать ту самую полюбовную молвь.
Рани Черных Каликамов незамедлительно обхватила руками голову мальчика и слегка отстранив от себя, пронзительно всмотрелась в его зеленые усыпанные карими брызгами очи. Не прекращая иными двумя руками голубить волосы и спину Яробора Живко, Кали-Даруга весьма нежно, вкладывая в каждое слово трепет, испытываемый к Крушецу, проронила:
— Драгоценный наш господин. Вы такая бесценность для Зиждителей, для Родителя. Самое дорогое, что есть… вообще есть во Всевышнем. Все Боги тревожатся за вас, любят, жаждут встречи. Ибо вы столь чудесны, совершенны, чисты, что находится вдали от вас все равно, что не дышать. Дражайший, бесценный господин, пройдет совсем малая толика времени и вы станете Господом, — днесь демоница несомненно говорила с Крушецом, потому голос ее значимо понизился и зазвучал приглушено-низко. — И будете подле Господа Першего. Но ноне надобно слушать мои наставления, нужно выполнять обещание вами выданное. — И вновь голос ее набрал силу, теперь поучения направлялись на мальчика, — надобно заниматься, абы не изводили видения, и вы не нервничали.
Кали-Даруга резко смолкла. Так как действуя с особым умением вела свои поучения лишь до того мгновения, пока они не вызывали в Яроборе Живко и Крушеце недовольства. Потому каждый раз демоница постепенно их удлиняла, и тем самым никогда не вызывала досаду ни в первом, ни во втором.
— Такой умный, красивый, одаренный господин. Наша драгоценность, — досказала свои полюбовные величания рани. — Сумантра принесла вытяжки, чтобы вы успокоились, господин, — последнюю фразу она дополнила как-то отдельно от всего досель сказанного, и тотчас широко улыбнулась, отчего единожды затрепетал на ее подбородке второй язык.
Кали-Даруга легохонько подалась вправо, выпуская лицо юноши из объятий и давая возможность Сумантре, как она представила служку, подать на серебряном, круглом блюде стеклянный кубок с крышечкой. Служка, шагнув вперед, еще ниже склонила свою голову и протянула навстречу мальчику блюдо с кубком.
— Ой, — изумленно зыркнув на Сумантру дыхнул Яробор, понеже видел ее таковую впервые. — Она не похожа на тебя, это тоже демоница?
— Да, господин, демоница. Ее зовут Сумантра, она заменила улетевших моих сестер. И основой жизни Сумантры является служение мне, — отозвалась рани Черных Каликамов да приняв с блюда кубок, открыв на нем крышечку, подала его юноше.