Со смущенным стыдом я вспоминаю, как подошел к ней — через три года после начала любви — и сказал:
— Алина! (Так называла она себя и все ее называли, не зная ее полного настоящего имени, которое она не любила). Алина, я знаю, что не нравлюсь тебе, потому что тебе нравятся красивые юноши. Но я умен, а истинные женщины любят только умных мужчин. Ты еще молода, ты еще не понимаешь этого, ты истинная девушка, но, извини за прямоту, еще не истинная женщина. Я прошу тебя, не спеши, стань истинной женщиной, и ты оценишь меня. Если ж найдешь кого-то умнее — я не обижусь, это будет справедливо. …
Алина, Алексина смеялась. Она долго смеялась, а потом сказала: откуда тебе знать, может, я уже настоящая женщина? — и отошла, оставив меня в полном недоумении…
Итак, отвечаем чистую правду: не беспокоит, верно.
5. ВЫ ВСЕ ЧУВСТВУЕТЕ ОСТРЕЕ, ЧЕМ БОЛЬШИНСТВО ДРУГИХ ЛЮДЕЙ.
Хм…
Конечно, человеку моего склада ума и образа жизни лестно было бы согласиться с этим утверждением. Но я отношусь к себе объективно. Я обычный нормальный человек, мои чувства достаточно остры, но не настолько, чтобы считать их чрезвычайными. Я завидую гениям, художникам, людям воспаленным и горящим, я завидую их вдохновению, остроте зрения, слуха, мысли… Но — увы. Неверно.
6. НА ВЕЧЕРАХ ВЫ ЧАЩЕ СИДИТЕ В ОДИНОЧКУ ИЛИ РАЗГОВАРИВАЕТЕ С ОДНИМ ИЗ ГОСТЕЙ, А НЕ ПРИСОЕДИНЯЕТЕСЬ К ГРУППЕ.
Смотря какие вечера, смотря какое настроение… А впрочем, к группе не присоединяюсь, имея отвращение и к этому слову, и к этому понятию. Верно.
Однако я увлекся, я забыл, что не для себя отвечаю, а для какой-то там комиссии, что собрался поступать на службу, где приветствуется чувство локтя, коллективизм — и в труде, и отдыхе. Неверно. Я общителен. Люблю, стоя в кружке, посмеяться от души, а в одиночку сидеть совсем не люблю. Неверно, неверно.
7. ВЫ СТАРАЕТЕСЬ ИЗБЕГАТЬ КОНФЛИКТОВ И ЗАТРУДНИТЕЛЬНЫХ ПОЛОЖЕНИЙ.
Как сказать…
Вроде, по направленности характера — избегаю, а по жизни получается — нет. Это противоречие началось еще с детства.
* * *
Вот сижу я на уроке в школе. Я сижу на уроке, забывшись, щурясь на желтое осеннее солнце сквозь желтые березовые листья и мечтаю сладко, изобильно, как это бывает в детстве у натур, наделенных воображением, и вдруг пробуждаюсь от строгого голоса учительницы. Ее звали, допустим, Галина Юрьевна (настоящее имя ни к чему), у нее были очки, которые делали ее глаза очень большими, и закрученные в тугой кулак (толстые круглые пряди напоминали пальцы) волосы на голове.
— Каялов, повтори, что я сказала!
Вокруг тишина — и это есть иллюстрация к тезису