Майор затушил сигару, убрал бумаги в сейф и закрыл кабинет. Сегодня, впервые за последний месяц, он вернется домой, когда его дети еще не будут спать. От предвкушения этой приятной встречи он улыбнулся и, кивнув адъютанту, спустился вниз, к автомобилю, где его ждал водитель.
Начальник контрразведывательного отделения Юго-Западного фронта полковник Кукота с утра находился в отвратном настроении. И тому были веские причины. Во-первых, несмотря на выпитую таблетку пирамидона, чертовски раскалывалась голова после вчерашней невинной пульки с офицерами, закончившейся ночным посещением ресторана Смульского в Пассаже (этот хитрый поляк, несмотря на все запреты, сумел раздобыть где-то отличнейшую «Смирновку»!). А во‑вторых, надо было составлять месячный план контрразведывательных мероприятий для штаба фронта, а материала для него — с воробьиный клюв. В‑третьих, начальство требовало более энергичных мер по поиску вражеских лазутчиков в тылу, кои наводнили всю прифронтовую полосу. Диверсии, поджоги, подстрекательство рабочих к забастовкам на заводах и фабриках стали настоящим бичом. Немецкие шпионы вели себя нагло и почти открыто занимались вербовкой среди еврейского населения, которое в некоторых случаях относилось к предложению сотрудничества не как к предательству своей страны, а как к временному, но выгодному гешефту. Безусловно, это не являлось общей тенденцией, однако отрицать эти факты тоже было нельзя. Кроме того, германская агентура сотрудничала и с подпольными организациями. Это касалось главным образом большевиков, возглавляемых Лениным. Здесь заметную помощь оказывала политическая полиция, уже имевшая солидный опыт работы и широкую агентурную сеть по всей стране.
Нельзя сказать, что люди полковника бездействовали — нет, но противник давно завладел инициативой и перехватить ее никак не удавалось. Впрочем, тому были веские причины. К сожалению, до войны контрразведывательная работа в России была поставлена из рук вон плохо. В мирное время, еще до начала Русско-японской войны, контрразведка всецело находилась в руках жандармов.
Ситуация стала меняться в лучшую сторону только с момента организации Главного управления Генерального штаба, которому контрразведка стала подчиняться. И политический сыск теперь был обязан оказывать ей всяческое содействие.
С июля 1911 года контрразведка наконец-таки получила правовой статус. Вышло утвержденное военным министром «Положение о контрразведывательных отделениях». Вся территория Российской империи делилась теперь на десять контрразведывательных округов и получала постоянное финансирование. Четко оговаривалась субординация: начальники контрразведывательных отделений были подотчетны начальникам разведывательных отделений округов, которые, в свою очередь, через штабы подчинялись Главному управлению Генерального штаба. Таким образом, была создана вполне жизнеспособная система обеспечения безопасности страны. Разведка и контрразведка работали рука об руку. Правда, функции самой разведки оставались весьма размытыми.