Лев Толстой почти не помнил своей матери: она умерла, когда ему было полтора года. Его воспитали тетушки Татьяна Ергольская и Александра Остен-Сакен. Они рассказали мальчику, каким ангелом была его мать и как счастлив был с ней его батюшка. Тогда в воображении Толстого и сложился образ будущей жены – идеальной женщины.
Как это ни удивительно, но Толстой нашел свой идеал. Яркого представителя архетипа Бунтаря (Бунтарь – стихийный мужчина с большим потенциалом сексуальной, эмоциональной и психической энергии) могла выдержать только женщина-стихия, женщина с архетипом Великой Матери – Софья Андреевна.
«Все счастливые семьи счастливы одинаково, все несчастные несчастны по-своему» – это известное наблюдение Льва Николаевича автобиографично. В поисках, видимо, еще более идеального идеала великий классик часто убегал от собственного семейного счастья, во имя которого Софья Андреевна, как истинная Мать, отдала всю свою жизнь.
Софья была второй дочерью в семье врача Андрея Евстафьевича Берса и Любови Александровны, в девичестве Иславиной. Когда-то Берс вылечил уже умирающую Любу, и после выздоровления Иславина предпочла брак по сердечному влечению любой другой, даже более блестящей, партии. В семье Берсов родились восемь детей, все они получили прекрасное домашнее образование и понимание, что любовь выше любого расчета.
Так сложилось, что Иславины были близко знакомы с Толстыми. Заезжая в Москву, Лев Николаевич часто захаживал в гости к Любови Берс (матери Софьи), особенно он любил играть с ее смышлеными дочерьми. «Что за милые девочки», – писал он в письмах.
В 1859 году Лев Николаевич ухаживал сразу за несколькими барышнями в московском свете. Они находили, что с ним «интересно, но тяжело». На предложение, сделанное княжне Львовой, Толстой получил отказ. Граф предъявлял слишком высокие требования к своей будущей супруге: она должна была быть красива, но в то же время проста; умна, но искренна; обладать светским лоском и при этом, выйдя замуж, позабыть свет и поселиться с мужем в деревне, где пришлось бы смотреть на мир лишь глазами мужа. Он уже и сам перестал верить, что такой идеал можно встретить в реальности.
Летом 1861 года Толстой заехал в гости к Берсам. «Милые девочки» выросли в красивых барышень. Вскоре Толстой заметил своей сестре: «Если женюсь, так на одной из Берс». «Женись на Лизе, – советовала графиня. – Прекрасная будет жена: солидная, серьезная и воспитанная».
Этот разговор дошел до семьи Берсов – родители Лизы были счастливы, они и мечтать не могли, что их дочь-бесприданница может выйти за графа, состоятельного помещика и уже знаменитого писателя. Но Льва Николаевича больше привлекали младшие сестры Лизы, полные задора и жизненной силы. Однако «Татьянчик» была совсем ребенком, а вот Софья хорошела с каждым днем.