У меня титановая лопатка имеется. Именно из тех, старых запасов. Как-то приобрел по случаю и совсем недорого у одной пожилой женщины на барахолке в провинции. Заплатил ей больше, чем она просила. Тетка явно продавала ставшие ненужными домашние вещи и не знала реальной ценности лопатки. Но рассказ будет не о моем инструменте, а о похожем, но с очень тяжелым наследием, которое в полной мере можно было бы назвать проклятием.
Как-то на очередном копе я встретился с давним знакомым. Не сказать, что он мой друг, но мы в неплохих отношениях, с некоторой долей традиционной профессиональной ревности. Вечерком у костра, с непременной бутылочкой, он обратил внимание на мою лопатку. Похвалил ее, но как-то без особого восторга, что довольно странно. Заметил, что меня сей факт слегка покоробил. И решил успокоить, мол, у него к титановым лопаткам с некоторого времени сложное отношение. Я поинтересовался, что же с ним такое случилось.
Рассказ далее пойдет от первого лица. Итак…
Место это я уже давно приметил. Еще в одну из зимних рекогносцировок. Зимой бывает полезно по дальним углам походить на лыжах – пробраться туда проще. И хоть копать пока нельзя, на будущее отметочек наставить самое то. Вот и тут все сходилось, все давно опробованные приметы. Хороший ручей, склон к нему пологий, спуск к воде удобный. Что-то вроде седловины внизу. Населенные пункты обычно именно в таких местах и ставили.
Место было глухое, до деревень – по десятку километров, не меньше, дорог нет. Да и на картах все выглядело совсем не так, как живьем. Так что я за место особо не волновался, вряд ли конкуренты сюда сунутся в ближайшее время.
Наконец, собрался я посетить это местечко. Машину пришлось бросить довольно далеко. Едва заметная колея, по которой, видимо, охотники на «шишиге» пробивались, уходила в илистую болотину – ушедший в землю ручей. Моей колымаге тут ходу не было. Так что протопать с грузом пришлось километров пять.
Но когда я добрался, решил, что потел не напрасно. В теплое время место выглядело еще более многообещающим. С высокого места были видны только склон да бугор, загораживающий ручей и спуск к нему. А вот там, на спуске, отчетливо виднелись оплывшие и заросшие ямы. Я много старых деревень видел, ямы эти точь-в-точь походили на ямы от старых погребов. Они остаются, даже когда от стен домов и даже фундаментов ничего не видно. Единственная странность – ямы эти располагались не в линию, а как бы в шахматном порядке. Но я списал это на то, что деревня глухая и никто здесь генпланом с его «красной линией» не заморачивался. Ну и то, что следы деревни были не на пригорке, а на склоне, тоже было необычно. Хотя и тут прекрасное оправдание: склон-то южный, на нем и снег быстрее сходит, и земля прогревается – для огородов самое то.