— Посигналь фарами, чтобы остановился.
Джон, пощелкав переключателями, сердито проговорил:
— Плюет он на наши сигналы.
Морев побледнел:
— Придется остановить наглеца другим способом. Убавь скорость и не виляй.
— Ты чего придумал? — не оборачиваясь, спросил Корягин.
— Финал лебединой песни.
— Что?
— Сейчас услышишь…
Морев быстро опустил у левой дверцы стекло, высунул из машины ствол автомата и, откинувшись на спинку сиденья, прицелился в приближающийся джип. «Калашников» зарокотал, когда расстояние между машинами стало не больше тридцати метров. Спустя мгновение Алтынов махом распахнул дверцу и, как сарделька, покатился под уклон по переулку. Тотчас заскрипели тормоза «ауди». Одновременно Митяй услышал короткую очередь автомата с характерным визгом рикошетивших от земли пуль и почувствовал тупой удар по правой пятке. Покувыркавшись чуть не до половины переулка, он вскочил на ноги и, подгоняемый страхом, сломя голову побежал к дому Вити Синякова.
— Ушел бродяга! — кинув автомат на сиденье рядом с собой, озлобленно сказал Вадим и приказал Джону: — Гони вперед!
— Куда?! — испуганно вскрикнул Джон. — На Таежный, где ГАИ и ОМОН?..
— Приглядывай левый поворот, чтобы вырваться на шоссе к Раздольному.
Раздоленская шоссейная дорога оказалась в пяти минутах езды от улицы Полярников. Когда выехали на нее, Корягин дрогнувшим голосом спросил брата:
— Глупее ничего не мог придумать?
Вадим усмехнулся:
— Мог, да не хотелось мозги напрягать.
— Ты представляешь, какой костер зажег?!
— Представляю. Отомстил похитителю любимой женщины.
— Ничего себе месть! Ты же и Веру угробил.
— Не может быть…
— Чего не может!.. Разве не заметил, что Вера, схватившись за сердце, упала на бок?
— На нее я не смотрел. Меня взбесила нахальная рожа Красноперова.
— Идиот бешеный!
— Не всем же быть рассудительными игроками, которые шутя проигрывают даже святое, — вяло отпарировал Вадим.
— От случайностей никакой игрок не защищен.
— Вот именно. Веру тоже случайность погубила.
— Что теперь делать?
— Ждать расплаты. Вера мне напророчила: если подниму на нее или Красноперова руку, долго не проживу. У нее слова не расходились с делом.
— А мне что?..
— Тебя, браток, расстреляют за два трупа в автобусе. Двойное убийство подпадает под расстрельную статью.
— Исходя из такого расклада, ты, Вадик, подпадаешь под расстрел дважды.
— Против аксиомы нет смысла возражать.
— Будь проклят тот день, когда я пошел на твоем поводу!
— В России все дни проклятые.
— Ты ведь погубил наше дело!
— Какое? Никаких дел у нас не было. Были лишь обман да иллюзия нормальной жизни.