Нет, в самом деле. Оленька для него – идеальный вариант. Но идеала в реальности не существует, обязательно должен быть какой-то изъян, лишь подчеркивающий ее идеальность. Шрам. Ну да это глупость величайшая – никакой это не изъян, и уж тем более не уродство. Изюминка, вот. Скорее горькая, правда: если эта изюминка его и торкает, то отрицательно.
Ну да это такая мелочь! Главное – порядочная девушка, сразу видно. У шлюх да тварей таких наивных глаз не бывает. Нет, его Оленька – бриллиант чистой воды. Глазоньки как раз бриллиантовые: чистые-чистые, честные-честные. С такими глазами младенчики на свет появляются, а Оленька умудрилась по жизни двадцать три года отшагать, не запачкавшись. Да при всей своей честности такая затейница оказалась, такая искусница! Мечта, да и только.
Все правильно, ему не за что себя ругать. Наоборот – дурак был бы, если бы мимо прошел. Все правильно. Отличный выбор. У Лёхи Бубнова скоро день рождения, там Гена и объявит сногсшибательную новость о своей женитьбе. То-то Лёха удивится! А заодно и с Оленькой познакомится. Пусть видит, что не только его Лидка самая лучшая жена в мире. У него, у Генки, будет еще лучше. У него будет не какая-нибудь Лидка, у него будет Оленька.
По понедельникам физкультура была второй парой. Ольга давно уже переодевалась не в общей раздевалке, а в каморке Кебы. От кого скрываться? И так уже весь институт говорит об их предстоящей женитьбе.
Пока она переодевалась, Гена отмечал в журнале отсутствующих. Дошел до фамилии Казанцева:
– Кто такая? Она вообще на лекции ходит или только на сессии появляется?
– Конечно, ходит! Это ж Маринка моя, я тебе про нее рассказывала. Та, которая дурочка, помнишь? Ну, которая на дешевую удочку к художнику попалась. Между прочим, я ее в свидетельницы беру, если ты не возражаешь.
– А, да, припоминаю. А зачем нам свидетельница-дурочка? Ну да ладно, тебе виднее. В конце концов, я ведь не на свидетельнице женюсь. Только я ее, по-моему, не видел ни разу. По крайней мере, в этом семестре точно не видел. Она у тебя о чем думает? Я не собираюсь ставить ей зачет только за то, что она твоя подруга и будущая свидетельница. До сессии, между прочим, три недели осталось, а у нее ни одного посещения, ни одного зачета. Ни бег не сдала, ни брусья, ни прыжки в высоту. О ГТО я вообще молчу.
Ольга аккуратно повесила одежду на спинку стула за его спиной:
– Не вошкайся, блузку помнешь. Выкрутится как-нибудь. Можно подумать, ей впервой. Она всю жизнь зачеты шваброй зарабатывает.
– Швабра – дело полезное. Хоть какая-то физическая нагрузка на растущий организм. Да и мне такие прогульщицы не во вред – уборщицы-то в спортзале отродясь не было, на таких вот казанцевых штатное расписание и рассчитано. Только ты ей скажи – одним заходом не отделается. За каждый вид отдельно шваброй махать будет. Сегодня пусть и начинает. Ты скажи ей, пусть после третьей пары приходит.