Трое мужчин сидели на корточках в тени, на полубаке. Чам нарезал овощи для рыбного супа, который он собирался готовить к ужину, — одному из матросов удалось наловить рыбы. Капитан Ларр сидел полузакрыв глаза и жевал свою излюбленную жвачку из наркотической травки, очень популярной у моряков. Рядом с ним сидел чернобородый матрос, который был известен просто под кличкой Нож и, по-видимому, не имел другого имени. Отсутствие у этого человека языка, очевидно, не позволяло ему назвать свое настоящее имя, даже если оно у него и было.
По-прежнему дул сильный западный ветер — матросам было практически нечего делать, хотя Ларр и старался все время занять их какими-нибудь работами на палубе или мелким ремонтом.
— Ты много бываешь в кормовой каюте, — сонно проронил Ларр и задвинул жвачку за щеку.
— А? — Чам поднял голову от своих овощей, и на лице его появилась бессмысленная улыбка. — Ах да, верно, я хожу в кормовую каюту, ношу господам их обеды и всякое другое…
— Ты видел, где они его держат? — спросил Ларр, по-прежнему не раскрывая глаз.
— Держат — что, сэр?
— Золото, — мягко отозвался Ларр, — или, может, карту сокровищ, или что-нибудь в этом роде. Ведь не ради же поручения какого-то колдуна пустились они в это безумное путешествие.
— Вы думаете, у них при себе много золота? — живо спросил Чам и показал остатки зубов в лисьей улыбке.
— Ты бы взглянул, кок, когда никто из них не видит. Они ведь не всегда бывают в каюте… — лениво предложил Ларр, — просто посмотри, где оно и — что это. Может, удастся заполучить оттуда кое-что и для горстки бедных морячков, таких, как мы с тобой… Самому мне трудно заглянуть в каюту: у меня там нет никакого прямого дела. И мне неохота, чтобы краснобородый размахивал передо мной своим проклятым топором, а желтолицый урод наслал на меня какого-нибудь дьявола. А чертовка — бесовски хороша, — но мне сдается, если ее раздразнить, она будет поопасней их обоих.
Чам кивал, потихоньку хихикая.
— Я постараюсь, сэр, — прошамкал он. — Но я только взгляну. Все, что вы сказали об этой троице, — правда, и мне бы не хотелось, чтобы они ополчились на нас. Но просто посмотреть, что у них… мне, может, и удастся.
Ларр хмыкнул:
— Попытайся, кок. И расскажи мне, что увидишь, ладно? И пусть это будет между нами. Здесь только мы и старина Нож, который никому ничего не сможет сказать. А? — Он шутливо ткнул Ножа под ребра. — И он не научился писать до того, как ему выдернули язык за то, что слишком много говорил, верно, Нож?