— Мне надо внутрь?
Он качает головой:
— Подожди. Сконцентрируйся. Ты должна увидеть два пути. Правый ведет на человеческую половину мира.
Я снова пробую, но ничего не выходит. Проем злорадно скалится, как бы говоря «Ты — бездарь, Фран. Никогда не научишься проходить сама, без провожатого. Так и будешь сидеть на Изнанке, пока не состаришься».
— Не получается, — почти со слезами на глазах признаюсь я.
— Первый раз всегда сложно. Иначе по Изнанке бродила бы толпа народу. Попробуй еще раз. Расслабься, расфокусируй взгляд. У тебя же два глаза.
Пробую снова и снова, но туннель все так же разевает черный зев, не желая распадаться надвое.
— Хорошо, попробуем другой подход. Закрой глаза.
Элвин подходит сзади, кладет руки мне на плечи, аккуратно заставляет сделать полшага в сторону. Горячий шепот на ухо:
— Иди! Глаз не открывай. Я буду рядом.
Кажется, там, куда я иду, должна быть стена, но я неожиданно расслабляюсь, доверяюсь его рукам и голосу. Делаю шаг. И еще шаг.
— Ты молодец. Мы у входа, — он нажимает мне руками на голову, заставляя опустить ее. — Пригнись!
Запах влажного камня. Сырой, чуть отдающий гнилью воздух касается лица. Мы вошли? Или еще нет?
— Почти вышли, — ответом на ухо шепот мага. — Давай. Еще пять шагов. Все, можешь повернуться!
Поворачиваюсь, чтобы встретить его одобрительную улыбку.
— Умница! Ну, сколько теперь проходов?
— Два, — зачарованно отвечаю я, оглядывая туннель за спиной. Он странно мерцает, то распадается надвое, то снова собирается в единое целое.
Померкшие, словно припорошенные пылью цвета вокруг, потухшие контуры всех вещей говорят, что я вправду вернулась в привычный человеческий мир. Странно, за две недели на Изнанке я совершенно успела позабыть, как скуден и блекл мир, в котором выросла.
— Поздравляю с боевым крещением. Теперь ты сможешь сама выбирать реальности. Запомни: левый путь всегда ведет на Изнанку бытия. Позже я покажу тебе еще один проход в городе.
— А ты можешь сделать это где угодно?
— Я — да. Но я — выродок, Франческа. Не принадлежу ни одному из миров.
Элвин произносит это равнодушно. Его совсем не огорчает, что он везде чужой.
Я еще раз оглядываюсь на туннель среди развалин дворца.
— Этот проход… откуда он?
— Не знаю. Никто не знает, откуда берутся стыки реальностей. Погоди.
Он достает шарф из золотистого плотного шелка. По гладкой, льнущей к пальцам ткани бежит вышитый узор — лилии и виноградные листья. Как на гербе Ува Виоло. Шарф мягко ложится на плечи, укрывает горло. Шелк прохладный, но согревает. И такой приятный на ощупь. Я глажу его рукой, вопросительно смотрю на мага.