— Ты… тоже убийца, — выдавила она.
— Верно подмечено, сеньорита. Рыбак рыбака…
Я снова повернулся к мальчишке. Тот, перестав изображать ласкового щеночка, как-то резко распрямился и даже словно раздался в плечах. Острые локти больше не казались трогательными, в движениях проявилась опасная, гибкая сила.
Талант же! Вот как он это делает?
— Что запускает трансформацию?
— По-разному. Когда злюсь. Или больно. Или обидно.
— А обратную?
— Не знаю. Я не помню… правда не помню, ваша милость. Когда прочухивался, так меня Пит всегда полосовал. Потом с неделю пластом лежишь, рука у Пита тяжелая… — он снова шмыгнул носом.
— А до Арены ты как приходил в себя?
Зигфрид зажмурился и прошептал едва слышно:
— На трупах, ваша милость. *
Несмотря на весь спектакль, он все-таки был жертвой своего опасного таланта. Но жалеть его я не собирался.
Так же, как не собирался вышвыривать за дверь, чего Зигфрид, похоже, всерьез опасался после своих откровений.
— Мальчишке нужна дисциплина, — сказал я Ринглусу, после того, как отнес осоловевшего от сытного ужина малолетнего убийцу в кровать. — Пусть учится владеть собой.
— Это возможно?
Я пожал плечами:
— Подчинить свою тень? Не знаю. У меня получилось. У других Стражей тоже. Хотя насчет Фергуса еще вопрос, кто кого подчинил.
Легкий скрип половиц со стороны двери заставил обернуться. Ну, точно — как и думал.
— Франческа, хватит подслушивать. Иди сюда.
Она приблизилась крадучись на мягких лапах. Готовая в любой момент сорваться и выскочить. Как будто ее кто-то собирался гнать или бить.
Кошка…
— Что для этого нужно? — спросила Тильда.
— Понятия не имею. У всех было по-разному.
— А у тебя?
— У меня… нетипичный случай, — я поморщился, как всякий раз, когда вспоминал Гайлса. — Не стоит сравнивать.
Врагу такого не пожелаю.
— Но ты можешь что-то посоветовать?
Я и правда мог.
— Волчонку нужен отец. Взрослый мужчина, который будет отвечать за него. И станет живым примером.
Они переглянулись, а потом Тильда начала:
— А ты не мог бы…
— Смеешься? Нет, конечно. Какой из меня отец?
— Думаю — очень неплохой, — после паузы сообщил Ринглус. — Я видел, как мальчик смотрел на тебя…
— Угу. Как торгаш на мытаря.
Монгрел покачал головой
— Это не правда. Он зауважал тебя. Сейчас ты — единственный из всех нас, кого он станет слушать.
Вот и подбирай после этого бездомных щеночков…
— Больше всего он боится, что ты выставишь его на улицу, — продолжал Ринглус.
— Правильно боится. На улице зима и злые культисты.
— Ты же знаешь, что дело не в этом.
— Хватит! — я стукнул ладонью по столу. — Шутка перестает быть смешной. И я не хочу усыновлять щенка-фэйри.