- Доброе утро, Реджина.
Миллс сидела в уже прокуренном кабинете, так как приехала на работу очень рано.
- Привет, - Реджина быстро потушила сигарету.
- Это что такое? - голос Клеопатры в момент стал грубым. Она сразу прошла к окну, чтобы впустить свежий воздух.
- Ну не начинай, - Реджина убрала сигареты и пепельницу.
- Не начинай? - Стил открыла окно настежь, запуская холодный апрельский воздух в душное, прокуренное помещение, - ты тут накуриваешься, а я не начинай? Что случилось?!
- Я неделю трахалась с Эммой Свон, - Миллс повернулась на кресле к Клео и посмотрела на подругу.
- Что?! - Клеопатра аж закашляла. Неизвестно, от дыма или же от ошеломляющей информации.
- Что слышала, - подтвердила свои слова Миллс, - а ещё ко мне вернулся Вилл.
- Да подожди ты с этим Виллом, - буркнула Клеопатра и присела на кресло возле стола Реджины, - так эта блондинка Эмма Свон?! Да ладно?! Как так-то?!
- Да, эта Блонди оказалась Эммой Свон, - брюнетка выдохнула, - она вчера мне рассказала.
- Это... какой-то цирк! - Клео не знала, как охарактеризовать эту ситуацию, - получается, она тебя обманывала?! О, Господи... какой кошмар. Как это подло.
- Она, наверное, считает, что не обманывала, - Реджина посмотрела на подругу, - она же не называла своего имени. Клео, я не понимаю, почему на меня всё это дерьмо вылилось.
- Ну не расстраивайся, - Клеопатра встала со стула и подошла к подруге, приобнимая её, - может, не так всё плохо? Ты поговорила с ней? Почему она не называла своё имя?
- Нет, я не хотела её слушать, а теперь вообще не хочу видеть. Она неделю мне врала и выуживала из меня информацию. Обо мне, о работе, о тебе, - Реджину очень это злило.
- Обо мне? - удивилась Клеопатра.
- Ну так, между делом несколько раз. Скорее всего, для Марка, - Реджина много анализировала все проведённые дни с Эммой.
- Вот же, говнюк... и здесь свои щупальца всунул, - ругнулась на Уоллеса Клеопатра, - но это-то ладно. Как ты-то сейчас? Тебя это сильно расстраивает? Может, стоило всё же с ней поговорить?
- Нет, я не хочу её видеть и слышать, - уверенно и беспрекословно сказала Реджина и, встав, подошла к открытому окну. Спина была напряжена, и было видно, что Миллс переживает.
- Хорошо, - Клеопатра выдохнула, видя состояние Реджины. Она не хотела спрашивать то, что спросила в следующую секунду, но не спросить не могла, - она стала дорога тебе?!
- Я не могу ответить на этот вопрос, - Миллс лукавила, так как отчётливо понимала, что блондинка ей стала действительно дорога.
- Не можешь, потому что боишься озвучить правду? - спросила Клеопатра в самую суть.