Все это он говорил с улыбкой, шутя и продолжая ударять пальцами о пальцы.
– Ах, вы, верно, в институте читали блаженной памяти «Эмиля» Руссо, с позволения или тайно от начальницы, что, впрочем, все равно!.. Эти идеи были когда-то в большой моде, и ими до тех пор кокетничали, пока большая часть из почитателей их не сложила своих голов под гильотиной… И мы с вами, кажется, сбились с истинного пути, но люди, которые за нами следуют, должны быть тверды. Это значит сеять драконовы зубы, а не так называемые семена добра, которыми у всех наших школьных учителей переполнены карманы. Итак, на будущее время не искажайте вашего нежного, очень детского личика неуместною строгостью и предоставьте мне эти заботы… А теперь я попрошу чашку шоколаду из ваших белоснежных ручек.
Лиана поставила чашку на серебряную тарелку и подала ему. По наружности она была очень спокойна: ее не смутил ни торжествующий взгляд косых глаз наставницы, ни насмешливая улыбка, не сходившая с губ старика. Он взглянул на нее, когда она подавала ему чашку, и в первый раз Лиана могла заглянуть в его выразительные маленькие глаза: в них светилась злоба. Она тотчас поняла, что этот человек, с которым ей предстояло жить и бороться до конца дней его, был непримиримым ее врагом. Она была слишком умна, чтобы не понять также, что кроткая уступчивость с ее стороны только погубила бы ее и предала бы ее в его руки и что здесь, если она хочет удержать за собою свои права и положение, должна при случае, где может, платить тою же монетою.
Он взял ее левую руку и посмотрел на нее.
– Прелестная ручка, настоящая аристократическая!
Слегка ощупав конец ее указательного пальца, он сказал:
– Он очень шершав; вы шили, то есть не вышивали, а просто шили, вероятно, белье в приданое себе?.. Этот исколотый пальчик должен быть совсем гладким, прежде чем мы представим вас ко двору. Такое доказательство трудолюбивой камеристки не пристало пальчику баронессы Майнау… Боже, как меняются обстоятельства! Что сказал бы рыжий Иов Трахенберг, самый богатый и могущественный из крестоносцев, если бы увидел этот изувеченный пальчик?!
Лиана посмотрела на него с серьезной улыбкой.
– В его время женщины высшего общества не стыдились, если руки их свидетельствовали о их трудолюбии, – сказала она. – Что же касается до нашей бедности, с которой вы связываете изувечение моего пальца, то, надеюсь, Иов имел бы настолько мудрости, чтобы понять, что превратности судьбы выше человеческой воли и что протекшие после него столетия не могли бесследно пройти для последующих родов… Майнау тоже не всегда пренебрегали трудом. Я довольно часто перелистывала свой фамильный архив и знаю из записок одного из моих предков, что один из Майнау долгое время служил у него бургомистром и был, как он сам выражается, честным, верным и чрезвычайно трудолюбивым человеком.