Спотыкаясь, я выбрался из города… Я был уверен, что, если проведу еще хоть ночь в Гаррисбурге, меня арестуют. Проклятый город! В конце концов меня посадил к себе изможденного вида костлявый мужик, который верил в пользу управляемого голодания. Когда… я сказал ему, что умираю от голода, он ответил: «Прекрасно, прекрасно, лучшего тебе и не нужно. Я сам не ел три дня. И благодаря этому доживу до 150 лет». Он был похож на мешок с костями. Разболтанную куклу. Сломанную палку. Попросту на маньяка.
Джек Керуак. Дорога
Распахнув передо мной дверь своего величественного дома в северной части Бостона, Дон Доуден поприветствовал меня известием о том, что я пропустил ланч. Он проводил меня в кухню и продемонстрировал большую металлическую салатницу, в которой оставалось всего несколько полосочек шпината, красного перца, брокколи, грибов и один-два нута. «Это было очень вкусно», – заявил он, и я, проехав 240 км без завтрака, был вынужден с этим согласиться. Это даже пахло восхитительно.
Но даже в своем гипогликемическом тумане я смог оценить всю иронию ситуации. Я стою здесь, умирая от голода, а мой собеседник – бывший юрист по патентному праву, ныне увлеченный адепт учения, которое Керуак назвал «контролируемой голодной смертью ради здоровья», а современная наука о питании называет «диетой с ограничением калорий» – доедает остатки своего салата. Если на то пошло, то из нас двоих голодным должен быть именно он. Вид высокого, элегантного Доудена напомнил мне о другой аристократической личности, проповедовавшей те же взгляды на питание – но только 500 лет назад, когда это не считалось ни модным, ни крутым.
Этого человека звали Альвизе (друзья называли его Луиджи) Корнаро, он был состоятельным венецианским купцом и владельцем недвижимости, жившим в Падуе (Италия), на стыке XVI–XVII веков. В молодости он вел довольно разгульную жизнь, был любителем хорошо поесть и выпить. Однако к 40 годам такой образ жизни дал о себе знать, и он, по собственному признанию, стал полной развалиной: «колики и подагры, почти непрерывная медленная лихорадка, живот вообще в плохом состоянии и бесконечная жажда».
Фил Бруно и другие больные диабетом немедленно узнали бы эти ключевые симптомы диабета, вполне современной возрастной болезни. Хотя принято считать, что первым официально зарегистрированным диабетиком был Иоганн Себастьян Бах, бедный Луиджи Корнаро опередил его на пару веков. К 40 годам он находился в ужасающем состоянии здоровья и честно признавал, что видел избавление от мук только в скорой смерти. Однако он не мог этого допустить. Его красавица-жена Вероника только что родила ему долгожданную дочь, и он хотел увидеть, как она растет.