Но между голыми землекопами и людьми-долгожителями есть одно ключевое различие, пожалуй, наиболее важное из всех. Максимальная продолжительность человеческой жизни, как известно, составляет около 120 лет. Но никто не знает, сколько может прожить голый землекоп или олм (начать с того, что их невероятно трудно содержать в неволе, особенно олмов). А в отношении голых землекопов вообще неизвестно, подвержены ли они старению – по крайней мере, в том виде, в котором оно происходит у других живых существ. Вероятность смерти у землекопов не повышается с возрастом, как у людей (в соответствии с законом Гомпертца, о котором мы говорили выше). Кроме того, у голых землекопов не наблюдается некого аналога менопаузы или репродуктивного старения, как это наглядно продемонстрировала Квини, произведя на свет дюжину маленьких розовых грызунов вскоре после моего визита. Они вообще стареют?
Чтобы ответить на этот вопрос, Баффенстайн и ее коллеги осуществили расшифровку их генома{150}. В своей статьей в журнале Nature исследователи сообщили, что с точки зрения экспрессии генов 20-летний голый землекоп практически ничем не отличается от молодого четырехлетнего землекопа в самом расцвете сил. У людей дела обстоят совершенно иначе: все больше ученых склоняются к мысли о том, что паттерны экспрессии генов и метилирования ДНК являются нашими биологическими «часами» старения. Что же касается голых землекопов, то это открытие означало, что, по сути, эти животные не стареют – или же стареют, но очень медленно. Очень, очень медленно.
Выражаясь языком геронтологов, голые землекопы достигли по-настоящему «пренебрежимого старения», опередив в этом 40-летних летучих мышей и даже 200-летних голубых китов. Проще говоря, они почти не стареют. Что, должно быть, прекрасно.
Но что полезного могут рассказать нам голые землекопы и словенские пещерные саламандры о нашем собственном старении? Вполне вероятно, что ничего, вследствие своей фантастической уникальности. По крайней мере, до сих пор ученые не сумели обнаружить у них ни одного специфического вещества, которое мы могли бы превратить в лекарство, ни одного гена, который мы могли бы надеяться сымитировать. Как и многое другое, способность этих животных к долгожительству – это невероятно сложный (или «многофакторный», как любят говорить ученые) феномен.
Тем не менее мы можем повысить свою устойчивость к стрессам и даже к раковым заболеваниям, хотя бы немного приблизившись к феномену «пренебрежимого старения» голых землекопов. Один из хорошо известных способов – физическая активность. Возможно, еще один способ – купание в холодной воде. Наконец, голодание – но не такое длительное и мучительное, с вылизыванием тарелок, как в пресловутой «Биосфере-2» (что было, то было). На мой взгляд, лечебное голодание отлично сочетается с сырыми стейками и хорошим пивом.