— Хозяин, пару чая! — приказал Барсуков.
— Я страшно проголодалась, — заметила его супруга. — Где обещанный поросенок?
— Его съел наш бравый капитан, — сказала Милена. И обернулась ко мне: — Ну, давай, миленький, тащи самовар, чего вылупился?
— Ты ведешь себя бесцеремонно, — отозвался я с некоторой долей обиды, но поплелся на кухню. Кто, кроме меня, накормит эту орду?
Мы все уже сидели за большим длинным столом и пили чай с приготовленным тетушкой Краб клубничным тортом, когда появился Егор Марков, неся в руке мертвую гадюку.
— На болоте убил, — гордо сообщил он, бросая ее на стол.
— Убери немедленно эту гадость! — завизжала Ксения, опрокинув чашку. Казалось, змея все еще продолжает шевелиться.
— А что, не нравится? — удивился капитан. — Смотри, какая прелесть, как шкурка переливается, блестит…
— Ну, ты, Егорушка, совсем того… — поддержал Ксению Комочков. — Ты бы еще дохлую крысу приволок.
— Не было там крыс. Только гадюки.
— А зачем ты вообще потащился на болото? — спросил я.
— Люблю острые ощущения. Это успокаивает мои нервы.
— А как ты ее замочил, сыщик? — поинтересовался Барсуков. — Из пистолета застрелил?
— Нет. Стану я тратить патроны. Палкой по морде. И весь разговор.
— Методы у тебя какие-то… бериевские, — сказала Милена. — Она хоть призналась в чем-нибудь перед смертью?
— Всю малину выдала. Отвезу ее в Москву и сделаю чучело. — Марков взял гадюку за хвост и унес в свою комнату. Потом присоединился к нашему чаепитию с совершенно невозмутимым видом. — Ну, какова будет программа на вечер? — деловито спросил он, отхватив огромный кусок торта.
— Праздничный ужин в десять часов, — ответил я.
— Снова будешь бить в свой медный таз? — усмехнулся Комочков.
— Предлагаю сыграть в карты, — сказала Ксения. — На раздевание.
— Ты этим в Москве занимайся, — остановил ее я. — А здесь наслаждайся природой.
— А вот я не понимаю, как можно ею наслаждаться? Цветочками вашими, травкой, закатом. Все это можно посмотреть в кино, не слезая с кресла. И комары не покусают.
— Ты, Ксюша, чахлое дитя каменных джунглей. Дай тебе волю, ты бы всю землю забетонировала.
— А ты, Вадимка, кактус на подоконнике. Еще неизвестно, когда зацветешь. Так и проторчишь в горшке всю жизнь.
— Отлезь от моего мужа, — вмешалась Милена. — Он хоть и кактус, но уколоть может. Знаешь, какие у него под кроватью мечи лежат?
— Какие? Покажи.
Не только Ксения, но и все остальные стали меня упрашивать, и мне пришлось сходить в комнату и принести свои трофеи. Оружие стало переходить из рук в руки.
— Славная сталь! — сказал Марков, рубанув воздух.