— Я докажу вам… Если позволите!
Хмыкнул второй раз, обошел вокруг меня.
— Докажешь? Попробуй еще раз, Маша Громова, но постарайся быть более убедительной. Этот повод никуда не годится. О чем ты хотела со мной говорить?
— Хорошо, — выдохнула я. — Простите, инор Кабас, что не была до конца откровенной! У меня есть Изначальный Ген. Я хочу летать. Водить космические корабли, а не челноки с зондами на океаниде. Получать от жизни лучшее, а не служить подстилкой работяге из прокладчиков, — я мысленно устыдилась. — Мне нужен серьезный покровитель. Сильный и умный. Тот, кто заберет меня с "Прелюдии", когда закончится срок его службы. И… составит протекцию в корпорации. А я… Я умею быть благодарной! И буду благодарной вам, пока служите здесь, инор Кабас. Ради этого я готова на все. И это "все" вам понравится!
Провела пальцем по нагрудному шву белого комбинезона, чувствуя тошнотворные спазмы. Хорошо, не успела поужинать, а то…
— Туда! — указала на картинку тропического рая в визоре, перестав расстегивать на иноре одежду. — Я хочу снова жить там, где красиво.
Без разрешения сделала шаг, другой. Прошлась по комнате, спиной чувствуя изучающий взгляд Кабаса. Остановилась возле столика, постояла, вздохнула, затем повернулась к визору. Бездумно уставилась на экран. Когда уже инор догадается налить… даме?
Шаги… Глоток, второй. Выпил, поставил свой стакан на стол.
— А… можно и мне? — повернулась к нему.
Оказалось, можно. Надзиратель подошел, сунул наполненный стакан в руку.
— А ваш?.. На планете, где я росла, традиция — соединять края сосудов, когда пьют за успех дела. Мы ведь… договорились? И наше дело… будет успешным?
Усмехнулся.
— Посмотрим, насколько ты будешь убедительна, Маша Громова!
Все же схватил меня за ягодицу. Кажется, сейчас я убедительно врежу ему стаканом промеж глаз… Вместо этого пообещала:
— Я буду стараться, инор Кабас!
Отпустил, ушел за своим стаканом. Я опять повернулась к визору. Уставилась на лазоревых с красными крыльями фламинго, что гордо дефилировали по зеленой глади мелководья. Судорожным движением вытащила из‑за пазухи капсулу, сжала ее в руке, чувствуя, как ломается тонкий пластик. Куски впивались в подушечки пальцев, Морстан стекал в темные недра местного виски.
Удар сердца, еще один. Сунула пустую оболочку под майку, сделав вид, что поправляю волосы. Вернее, приглаживаю выбившиеся из прически пряди, что лезли в лицо. Повернулась к приближающемуся инору. Оставалось напоить его из своего стакана. Но как?!
— За успех! За вас… инор Кабас!
Пластик — все‑таки пластик, не звучал… Совсем не звучал, не то, что стеклянные бокалы! Поднесла стакан к губам. Закашлялась. Сильно, до слез. Надеюсь, убедительно. Инор, посмотрев на безобразие, поставил свой стакан на столик и постучал мне по спине. Какой добрый, не буду его убивать!..