И потому Петраков сразу понял — это Джевеликян. Только он мог пожаловать к Джульетте с охраной!
«Ну и сука! — воскликнул он про себя. — Только что была в моей постели, а уже принимает другого! И эту стерву я люблю?!»
Но вопрос в данной обстановке был совершенно риторическим. Ответить на него никто, кроме самого Петракова, не мог.
Однако и уйти просто так он не мог. И потому решительно шагнул к заветной двери. Но путь ему тут же преградили:
— Туда нельзя.
— Но там живет Буланова. У меня к ней дело.
— Ее сейчас нет.
«Вот как? — изумился Вячеслав Иванович. — Ее нет, так кого же они охраняют? Этого кобеля? Одного. Ясно».
И он незаметно сделал знак двум своим охранникам, которые, дыша в затылок шефа, плотно стояли сзади.
Опытная рука телохранителя мгновенно отвела хозяина назад, парень вскинул пистолет и выстрелил в ногу чужому охраннику. Другой секьюрити Петракова наставил пистолет на обоих, красноречиво держа палец на спусковом крючке.
На звук выстрела из квартиры выскочил полуодетый Мягди. Он увидел, как один его охранник скорчился в углу площадки, пытаясь удержать рукой кровь, проступившую сквозь штанину брюк. Машинально сунул руку в карман, но понял, что оружия у него нет.
В это время из-за плотных спин своих телохранителей показался Петраков.
— Извини, дорогой, — ерничая, сказал мэр. — Поступил сигнал, что Буланову похитили и охраняют в своей квартире. Пришлось принимать меры.
— Ты прекрасно видишь, что это мои люди, — почему-то счел нужным оправдаться Джевеликян.
— Теперь-то вижу. Они почему-то не очень вежливы с властями.
— Пошел бы ты… — начал Мягди, но только раздраженно махнул рукой и, повернувшись, скрылся за дверью.
Петракову ничего не, оставалось, как тоже удалиться. Но он уходил удовлетворенный. Во-первых, он нарушил идиллию этой влюбленной парочки. Теперь Мягди наверняка отправится восвояси. Во-вторых, показал ему, кто в этом городе хозяин. И было даже в-третьих. Он давно точил зуб на Мягди за попытку взорвать загородный коттедж вместе с ним, мэром, которую тот, пусть и неудачно, но все же предпринял. Теперь он ему малость отомстил.
И потому, хоть и не встретился с Джульеттой и не утолил свою страсть, уезжал Петраков из этого дома в довольно неплохом настроении.
Возвратившись с дачи, премьер-министр тотчас вызвал к себе Титовко.
— Ну и кашу ты заварил! — недовольно, уже на пороге встретил он упреком своего пресс-руководителя.
— А в чем, собственно, дело? — Титовко, похоже, за последние дни не только вошел во вкус новых интриг, но и почувствовал некоторую власть над премьером.