— Груз поступил на корсчет нашего банка?
— Да. Вчера мы уже провели соответствующие банковские операции: все было проведено безукоризненно.
— Поздравляю: миллиард рублей — совершенно не лишний в предвыборной гонке. На него можно купить несколько политиков. Записывай: половину этой суммы перечислишь на личный счет вот этого депутата Госдумы.
— Понял, — без лишних вопросов ответил Петраков, хотя ему было и жаль такой огромной суммы на одного какого-то депутата.
Титовко уловил его немой вопрос и пояснил:
— Этот «орел» один многих стоит. С его помощью я значительно усилю свое влияние на премьер-министра. Я сейчас веду борьбу с аппаратом Администрации Президента…
— С кем? — изумился мэр. — Я не ослышался?
— Нет, не ослышался. Ставки в этой игре огромны. Зато победителю достанется все: власть, страна, сырье и деньги.
— Тогда зачем нам эти выборы? Ты и так уже у власти!
— Это все временно, — пренебрежительно махнул рукой Титовко в сторону кабинета премьер-министра. — Николай Николаевич слишком сентиментален, честен и слаб в коленках. Ему не выиграть: здесь нужны акульи зубы и когти льва. Вот когда я стану во главе государства, тогда уберу всех этих слюнтяев!
— И меня? — как-то жалобно спросил мэр.
— Ну что ты! У тебя огромный опыт: ты уже не раз расталкивал соперников и топил их в крови.
Петраков поморщился. На что хозяин кабинета резонно заметил:
— Не криви губы, дурак: в белых перчатках политика не делается. Ты — человек в этих делах прожженный. Такие нашей партии очень нужны.
— А Джевеликян?
— Что Джевеликян? Мафия существует во всех государствах мира. Но мы ее поставим в определенные рамки. А пока господин Мягди пусть посидит в СИЗО: уж очень он фигура одиозная, нам нужен безукоризненный имидж борцов за справедливость.
— Как посидит? — подскочил в мягком кресле Петраков. — Я его вчера видел живым и здоровым!
— Он и сейчас здоров. Но — в камере. Наш общий друг Усков его арестовал. Между прочим, возможно, и благодаря вашей дурацкой перестрелке!
Петраков благоразумно промолчал. Он уже полагал, что избежал нравоучений. Но упоминание имени Джевеликяна вернуло разговор на ту стадию, с которой, собственно, он и должен был начаться.
— В этой мерзкой истории ты себя показал не лучше Мягди! — все-таки выговорил ему Титовко. — Нам сейчас надо быть кристально чистыми: чтоб ни единого пятнышка. Иначе конкуренты смешают с грязью. Так что до выборов — никаких баб. Тем более таких скандальных, как эта журналистка. Она, насколько я понял, на все способна: и юбку задрать, и грязный пасквиль напечатать. Договорились?