И вот всем этим нежданно свалившимся счастьем ей нужно было срочно с кем-то поделиться. Она не была тщеславной женщиной. Но женщиной она все-таки была! И потому, едва дождавшись начала рабочего дня и оставив счастливого Мягди нежиться в кровати, помчалась в редакцию. И направилась не в свой кабинет, а прямо в библиотеку.
— Чувствую, чувствую! — еще с порога опередила подругу Зина. — Раз твои блядские глаза светятся таким несказанным счастьем, значит, тебя сегодня ночью трахал сам мэр нашего славного города.
— А вот и не угадала!
— Неужели его охранник? Там ребятки молодые, на все способные.
— Если бы! У них одно на уме: табельное оружие.
— Тогда кто же? — всерьез озаботилась Зина.
— Мягди!
— Откуда?! Он же в бегах или еще где. Мы ведь его не нашли!
— Он сам нашел меня. Вот как он меня любит!
— Бедняга, — с сожалением констатировала Зина. — Гляжу я: всего у тебя в квартире и в жизни хватает. Нет лишь одного.
— Чего же?
— Красного фонаря над дверью!
И подруги весело расхохотались.
— Ладно, — миролюбиво согласилась Джульетта. — Фонарь в наше время не проблема. А ты посмотри, что Мягди нам привез!
И она достала из сумки бутылку шампанского и вино.
— Настоящий „Дом Периньон“! Коллекционное сухое мартини!
Зина скорчила разочарованную гримасу.
— Ну что ты так недовольна? — улыбнулась Джульетта. — Он и тебя не забыл.
И она протянула Зине красивое колечко с камнем.
— Брюлик! — восхищенно пропела библиотекарша. — Первый настоящий бриллиант в моей жизни. Ай да Мягди! Ай да уголовник!
— Тише ты! — остановила ее Джульетта и огляделась по сторонам библиотеки, в которой в этот ранний утренний час еще никого не было.
— Пишешь статьи про мафию и боишься обычного слова „уголовник“? — спросила Зина, но тон сбавила и уже говорила тихо.
— Никого я не боюсь. Но хорошего человека обижать не дам.
— Так уж и хорошего? А эта растерзанная журналистка? Твоя коллега.
— Сука ты, Зинка! Давай кольцо назад.
Зину будто ветром сдуло со стула и унесло в дальний угол библиотеки.
— Хрен тебе! Ты будешь в роскоши купаться, а мне жалкого колечка ни разу в жизни не подарили.
— Не будь такой принципиальной дурой, глядишь, и подарят.
— Да? — успокоившись, огрызнулась Зина. Она уже возвратилась на свое прежнее место и вертелась перед зеркалом, стараясь и в нем увидеть, как сверкает довольно крупный бриллиант на ее руке. — Между прочим, если бы я не была, как ты говоришь, дурой и менее щепетильной, то Мягди Акиндинович спал бы не с тобой, а со мной!
— Врешь!
— А вот и нет! Он мне не раз на это намекал.
Джульетта вздохнула с облегчением. Она поняла, что подруга просто блефует. И потому не стала развивать дальше неприятную для нее тему, а вынула из пакета заранее приготовленную закусь и разложила на столе. Затем взяла бутылку шампанского и привычно, точно работала буфетчицей и только этим и занималась, ловко откупорила ее. Пробка с треском и шумом вылетела из теплой бутылки, ударилась в потолок и попала в Зину. Та завизжала, как резаная. Но быстро умолкла, потому что надо было спешно, вслед за подругой, выпить да еще успеть и закусить.