Бессмертье? Где-то там. Где нас не будет...
Но! - Бог в душе превыше Бога в небе.
И превзойти Творца не всяк сумеет,
а тот, кто знает: Богом нам дана
такая малость. Все же остальное
от мира. От его скупых щедрот...
Моцарт:
Да что мне мир?! Я сам - награда миру!
Работа? Там, где ты, старик Сальери,
едва мерцаешь робким огоньком,
там я костер воздвиг под небеса!
Я - Моцарт! Озаренье века!
Сальери:
О!.. Моцарт!.. Моцарт - фейерверк.
Сальери - тусклая лампада.
Да. Фейерверк - слепит... Но ты представь...
Нет, право, Моцарт. Право же, занятно!
Представь, что каждый вечер - фейерверк.
Не слишком ли? Не обижайся, Моцарт.
Мы часто ненароком забываем
не то, что про лампады - про иконы.
Бог нас простит. Мы все - живые люди,
и от молитвы не родятся дети.
И если б не терпение старушек,
елея добавляющих в лампады
давно б они угасли у икон.
А Бог - он нужен. Нет, не ежедневно.
Тогда, когда Никто уже не нужен.
Ты мечешься. А круг все уже... уже...
Весь мир - как острие в нагую грудь.
Моцарт:
Но что ты проповедуешь, Сальери?
Пустые словеса. Хоть так. Хоть эдак.
Так повернул - одно, а так - глядишь, другое.
Игра в слова - опасная игра.
Сальери:
А в ноты?
Моцарт:
В ноты? Ноты - не слова...
Сальери:
Ах, Моцарт, Моцарт. Музыкою слово
не объяснить, как музыку - словами...
Нет, можно - если слово это Слово,
а музыка... Меня ты понял, Моцарт?
Моцарт:
Сальери, ты все вглубь, да вглубь.
И все про то, что мы давно учили.
Я не школяр. Назначена дорога.
Она пряма. И жизнь полна восторга.
Сидишь кротом в своей норе, Сальери.
Жизнь за стеной грохочет карнавалом.
Там - Музыка! В улыбках юных дев!
В хрустальном звоне вспененных бокалов!
Там - в ярких красках праздничных нарядов!
В сиянье солнца! В чистоте небес!
Бежать от жизни... Ты же трус, Сальери.
Сальери:
Жизнь наша - не движенье по прямой,
а долгое блужданье в Лабиринте,
где по углам таятся Минотавры.
Им несть числа. Стоглавы. Многолики.
Бессмертную! Единственную Душу
готовы рвать бесовскими когтями.
На тысячу! На десять тысяч
душонок мелких, серых и невзрачных.
Их много - Минотавров! Много. Много.
(впервые приподнимается с кресла, кричит, указывая пальцев на камзол Моцарта, на бутыль, на женский портрет)
Вот - Минотавр!.. И то! И - это!..
(опускается в кресло, прежним тоном)
Вот, что, с пути сбивая, губит нас.
Не разминуться - всюду минотавры.
Но мы - в служении у Муз. В служении!
Не в слугах праздных. Мы - не для себя.
И коль талант - тщеславию утеха,
когда в величии он обращен
к себе лицом - и только, он - дерьмо!
Воняет, хоть и блещет позолотой.