– Насчет вредительства… А мины да растяжки помогли, без них мы бы не услыхали, что немец с тыла подобрался.
– Прежде чем осуждать, Безверхов, да клеймо вредителя ставить, надо осмотреться и с выводами не торопиться. Ты думаешь, мне делать было больше нечего, служебное рвение проявлял. А получилось – оружие вычистили и смазали перед боевыми действиями, опять же – боеприпасы вынесли. Казарму-то завалило, хороши были бы мы без патронов!
Они вышли к заставе. Собственно, от казармы осталась груда бревен, наблюдательная вышка повалена.
Пройдя по развалинам, Федор увидел черную эбонитовую трубку телефона. Поднял, послушал. Тишина, связи нет. Улыбнувшись, подколол старшину:
– Товарищ парторг, не хотите ли поговорить с батальонным комиссаром?
– Ерничаете? Нехорошо, Василий Петрович… Ошибку сделал, признаю свою неправоту.
– Осознаешь, что все мои действия на пользу заставе были?
– Политотдел меня не удосужился о нападении предупредить.
– И мне из комендатуры или отряда не сообщили – не намекнули даже. От агентуры сведения получил. А они, сам знаешь, соврать могли или сознательно в заблуждение ввести. А подстраховаться надо было. Мы с тобой, Петр Васильевич, государством поставлены рубежи его охранять, и с нас спрос жесткий. Потому лучше перестараться, перебдить, чтобы кровавой юшкой не умыться.
– Ладно, мир. Кто старое помянет, тому глаз вон.
– А кто забудет, тому оба.
Старшина поднялся с бревна, с жалостью оглядел разрушенную заставу.
– Столько труда положили, только обустроились, а теперь все прахом пошло.
– Ничего, разобьем немцев – новую заставу поставим, побольше. Воду проведем, душ для личного состава.
– Эк размечтался! – ухмыльнулся старшина. – Немца еще разбить надо!
– Это верно. Но если каждая застава, каждая рота армейская свой клочок земли держать будет, умоются немцы кровью.
– Жаль, бумаги нет…
– Зачем она тебе, Петр Васильевич?
– Рапорт написать надо, в политотдел, отметить лучших бойцов.
– Рано.
– Как рано? Скоро армия из тыла подойдет, дальше на немца двинем. Как сказал товарищ Сталин? Врага будем бить на его территории!
– Старшина, ты на часы посмотри!
Петр Васильевич вытянул из карманчика карманные часы за цепочку, откинул крышку:
– Ровно девять часов!
– Ты не понял. С момента нападения прошло пять часов, армии нет. И, полагаю, не будет.
– Пораженческие настроения?! – вскипел старшина.
– Ты ослеп, оглох? Прислушайся! В нашем тылу ни пушек, ни пулеметов не слышно. А где наши истребители? Или сталинские соколы не знают о нападении?
– Что ты хочешь этим сказать? – старшина боялся вслух высказать свою догадку.