Осмотревшись по сторонам, Андрей понял, что битва за площадь у башни практически закончена. У его усталых ног в замерзающих от легкого морозца лужах крови валялись изрубленные тела, источающие пар. Андрей углядел чью-то отрубленную по локоть руку. Подняв обрубок, он с трудом разжал мертвые пальцы, мертвой хваткой державшие рукоять дамасского клинка. Князь осмотрелся, ища владельца сабли. Его тело лежало в двух саженях справа от Андрея. Тяжело переставляя ноги по красному от пролитой крови снегу, он подошел, снял с убитого богато украшенный пояс. Одел опояску поверх своего пояса. Вложил трофейную саблю в простые, ничем не примечательные потертые ножны из кожи. Своя сабля, несмотря на отличную сталь – вся в зазубринах. А татарин, видно, не из простых, и рубака отменный. Рядом с мертвым телом повсюду лежали тела изрубленных нукеров Салтана, Гирея и русских воинов.
Не менее десятка отменных бойцов положил татарин, прежде чем расстался с жизнью. Андрей снял с головы убитого шлем с личиной и увидел совершенно русское лицо. Кудрявые светлые волосы и русая бородка, прямой нос, волевой подбородок и голубые глаза говорили о многом. Порода чувствовалась в этом убитом татарине с русской внешностью.
Андрея окликнули. Тяжело дыша, к князю подошел молодой Гирей.
– Зять хана, – внимательно посмотрев на лицо убитого, заявил он. – Из ваших, русских княжичей он, перешел на службу к хану. Собаке собачья смерть. – Гирей презрительно сплюнул.
– Похоронить его надо. Бился он достойно.
– Ну как скажешь. По мне так пускай зверье хоронит эту падаль, – усмехнулся будущий основатель династии крымских ханов.
– Что-то их много оказалось в зимовье, тебе не показалось? – Андрей устало посмотрел на хана.
Хан весело рассмеялся в ответ. Мальчишка. Мальчишка, для которого война – мать родна.
– Пошли, урус, – Гирей хотел было хлопнуть Андрея по плечу, но напоровшись на жесткий взгляд князя, передумал, быстро отдернув окровавленную руку.
– Ну, пошли, – усмехнулся Андрей.
Битва за базар была выиграна. Осталось взять башню. Защитников там осталось не много и стрелы у них закончились. Быстрый натиск – и дело в шляпе.
Для начала Семен с Кузькой пальнули из пищалей в темноту. Ответом на залп стали крики боли. Попали. Сразу же после выстрелов в разбитые двери бросились нукеры Гирея. Молодой хан лично повел своих воинов в атаку. Дурак. Защитники дрались насмерть. Первых ворвавшихся врагов насадили на пики, подрубили им ноги. Хану повезло. Его не убили сразу, не проткнули копьем, не отсекли конечности. Он просто упал, споткнувшись о груду хлама, накиданного у входа. Когда Гирей попытался подняться, его как раз собирались насадить на короткую пику. И насадили бы. Не было бы Гирея – основателя династии крымских ханов. Если бы не Андрей, сдуру бросившийся спасать пацана. Князь успел. Почти успел. Не обращая внимания на град сыпавшихся на него ударов, он рубанул наотмашь, перерубая древко копья. Железное жало осталось торчать из левого бока Гирея. Татарин, оставшись без оружия, отпрыгнул в темноту, но недостаточно резво. Данила, неотступно следовавший за князем, достал его своей секирой.