— Что меняете? — заинтересовался старик.
— Мы привозим оленьи шкуры, — морянин кивнул в сторону кавралина. — Их Омрын добывает у чавчу. Они нам — одежду, посуду, другие товары.
— Одежду? — переспросил Умку. — Брони? Панцири из кожи или кости?
Луораветлан, будь то оленеводы или моряне, пренебрегали женской работой и часто не умели себя вооружить, но при этом не видели ничего постыдного в том, чтобы приобрести необходимые воинские принадлежности у соседей: инук или коряков. Такая торговля стала особенно важной после того, как пришельцы с запада запретили продавать оленеводам предметы из железа.
— И броню тоже, — сказал Омрын.
— Так вот, в этом году торговля должна непременно состояться, — продолжил вождь Рыргин. — Мы условились, что выше счета шкур привезем и заберем столько товаров, сколько сможем увезти. Нельзя, чтобы обмен сорвался. В большом убытке тогда окажемся и мы, и инук, конец торговле будет.
Умка сразу сообразил, в чем заключалась проблема. Первоначально обмен предполагалось осуществить на санях, но неожиданное тепло спутало планы кавралина. Лед растаял, и условленные для встречи острова стали недостижимы для саней.
— На Инетлине живет племя большеротых, — напомнил старик, — сделали бы их своими посредниками.
— Раньше так и делали, но большеротые стали ненадежны, — Омрын покачал головой. — Инук на них не раз нападали, могут просто наши товары отобрать и не оставить оговоренную плату.
Умка беспокойно поерзал на месте. Он по-прежнему не понимал, зачем торговец и моряне из Улык беспокоят его разговорами о своих трудностях.
— Мы вот что придумали: когда лед начнет сходить — переправимся на лодках на Имегелин и там сами с инук произведем обмен.
— Ничего у вас не выйдет, — отрезал Умка, — зря байдары испортите или совсем утонете.
— У нас лучшие на побережье мореходы, — похвастал Кляу. — И не в такой ледоход в плавание ходили и ни одной лодки не потеряли!
— Ну а мы-то вам зачем? — напрямик спросил Умка.
— Расскажешь ему, Омрын? — осторожно спросил вождь.
Умка нахмурился. На севере не принято было вести долгие и бессмысленные разговоры из чистой учтивости или тем более утаивать что-то от собеседника. Еще большее раздражение у старика вызывала почтительность, с которой моряне обращались к кавралину. Между Умкой и Омрыном существовала давняя неприязнь, которая временами едва не перерастала в открытую вражду.