Такое вынужденное безделье меня определенно не устраивало. А что оставалось делать в моей ситуации – в город-то не сунешься. Сомневаюсь, что руки герцога дотянутся до Анконы – не такая я уж и важная птица, чтобы Медичи послал во все города Италии своих лазутчиков. Хотя я понимал, что это слабое утешение и опасность быть схваченным людьми герцога оставалась. Если меня, конечно, узнают… Бороду отрастить, что ли? Во! Надо сменить одежду на свою, русскую, отрастить бороду и в городе на итальянском без нужды не говорить. То есть сменить облик. Еще бы загореть немного. Пока я сидел в палаццо Питти герцога, кожа успела побледнеть, и на фоне команды я выделялся бледностью лица и отсутствием бороды.
Выйдя на палубу, я бросил на нее баранью шкуру и улегся, подставив солнцу лицо и руки. Утреннее солнце на Адриатике пригревало ласково, лицо овевал приятный свежий ветерок с моря. Лежа на спине, я разглядывал пикирующих за очередной рыбиной чаек. Под их гвалт и придремал.
Да вот – увлекся, загорая, перебрал. Руки-то еще ничего, а лицо обгорело. Голову стянула резкая боль, в ушах – шум, тошнота подступала, ну, точно – солнечный удар! Сейчас бы лед на голову, да где его здесь взять? Ладно, перетерплю, а вот нос теперь облезать будет.
Купцы ходили на торг три дня подряд, но торговля все никак не шла.
Мы сидели в каюте, потягивали вино. Ксандр сказал:
– Надо менять место, не идет тут торговля, хоть ты тресни!
– Давайте в Грецию махнем – тут недалеко, через море.
Я засмеялся.
– Братья-славяне! Ну это уж точно – прямо как за семь верст киселя хлебать! В Греции еще жарче, чем в Италии! Кто будет там покупать ваши шубы? Ни с чем вернемся.
Кондрат поскреб в затылке.
– Верно! Это я ляпнул не подумавши. Может, сам чего подскажешь?
– Севернее надо идти, скажем – во Францию. Там холоднее, снег бывает, может, и купит кто товар. И еще в Англию можно податься, через пролив от Франции. А ежели немного севернее взять, то там – Исландия.
– Ты гляди, как землю знает, никакого лоцмана не надо. Может, и вправду будет нам фортуна там благоволить, – изрек Ксандр.
Посовещавшись, мы решили плыть вокруг побережья Италии, останавливаясь в крупных городах – все равно же по пути.
Шкипер залил в танк свежей пресной воды, подкупил съестных припасов – как для долгого похода. Я же сбегал на небольшой продуктовый рыночек рядом с гаванью. Здесь торговали свежей рыбой, зеленью и сыром.
В Италии я пристрастился к сырам, по вкусу пришлась моцарелла, да и другие сыры неплохи. На Руси твердых сыров еще не было.
Меня не разбудили даже шум и суета при отплытии судна. Так приятно расслабиться и выспаться в окружении своих соотечественников, с чувством защищенности. Во дворце у герцога Тосканского, особенно в последние дни моего заточения, я все время был как натянутая струна, ожидая неприятностей – вроде удара стилетом в бок из-за угла. Хорошо хоть Мария успела тогда меня предупредить. Теплые воспоминания о дочери герцога согревали мое ожесточившееся сердце.