– Вы смеете предлагать мне деньги? Вообразили, что можете меня купить? Что я продам свою семью?!
Она медленно встала, с таким трудом, словно в ее теле ныла каждая косточка. Дети с любопытством наблюдали за ней. Они не плакали, потому что Дайна даже в гневе говорила шепотом, отчего ее ярость казалась еще сильнее, чем если бы она кричала.
– Возьмите деньги и откройте ресторан, о котором так мечтали. Осуществите эти мечты. Я предлагаю вам выход из финансовой пропасти, в которую вы катитесь.
– Осуществить мечты, продав детей? Вы действительно так низко меня цените?
– Вовсе нет, – вкрадчиво возразил он, отказываясь ввязываться в ссору. – Думаю, что вы сообразительны, умны и достаточно мудры, чтобы распознать истинную возможность, когда она возникает.
Она поперхнулась смехом.
– Думаете, мне нужны ваши деньги?
– Это вы подали на меня в суд, требуя алиментов, – пожал он плечами.
– Для них, – отрезала она. – Не для меня! Боже, вы просто невероятны! Если я подала в суд, по-вашему это означает, что готова продать себя?
Он пожал плечами, не давая знать, что доволен ее реакцией. И удивлен. Немногие люди отказались бы от четверти миллиона, по крайней мере не обдумав ответ.
– Вы, богатые люди, все одинаковы. Миром правят деньги. Возможно, это правда в вашей вселенной. Но не здесь, в реальности. Я ничего от вас не хочу. Я сама выбираю свой путь, и всегда выбирала. Мой бизнес – это только мой бизнес-план.
– Ваш бизнес, – возразил он, медленно поднимаясь, – стал моим, когда вы стали опекуном моих детей.
Он бы позволил ей рвать и метать, но она должна понять его, даже если он будет повторять это по десять раз на дню.
– Вы были всего лишь донором спермы, – фыркнула она. – Вы не отец.
Все в нем словно застыло. Слова, которые она практически выплюнула в него, повисли между ними в воздухе уродливым комом грязи.
– Вам необязательно говорить это мне, – тихо и жестко сказал он. – Вы знаете, что сделали со мной Джеки и ваша сестра. Знаете правду.
Она скрипнула зубами и громко выдохнула:
– Прекрасно. Вы правы. В этом. Мне не стоило такого говорить. Но вы не правы во всем другом. Я не хочу от вас ничего, Коннор.
– В таком случае, вы первая женщина, у которой нет на меня планов. В чем тут дело?
– О чем вы? – озадаченно спросила она.
– Все мои знакомые женщины пытались использовать меня: мое имя, мои деньги. Мою семью.
Его эго было немного уязвлено таким признанием. Но он даст ей понять, кто здесь главный!
– Думаете, у вас проблемы с богатыми парнями? Так как бы вам понравилось, если бы все, кого вы знали, рано или поздно подбирались к вам с протянутой рукой? Джеки была единственной, кто не пытался меня каким-то образом использовать. – Жесткий комок подкатил к горлу, но он все-таки выдавил: – И в конце концов она… и ваша сестра – тоже использовали меня.