Хэтерфилд поднял его за ворот и повернул лицом туда, где сидела, прислонившись к борту, мисс Динглби. Лицо гувернантки побелело, около нее суетился Гюнтер.
– Он вам нужен? – спокойно спросил Хэтерфилд.
Мисс Динглби покачала головой. Тогда маркиз без лишних церемоний поднял его еще выше и выкинул за борт.
Хэтерфилд аккуратным узлом закрепил самодельную повязку и похлопал мисс Динглби по другому плечу.
– Слава богу, пуля прошла навылет. Виски не даст ране нагноиться, но доктора все-таки стоит посетить. И как можно быстрее.
Он выпрямился, чувствуя боль в мышцах, и наконец позволил себе повернуться к Стефани. Любимая стояла у входа в рубку и пристально смотрела на него. Ее взгляд был мягким, но на лице застыла тревога.
– Как ты тут оказался? – спросила она.
Руки Хэтерфилда дернулись от желания скорей прикоснуться к ней. Усилием воли он сложил их на груди и от-ветил:
– Я получил записку от Нельсона. В тот момент со мной в камере был мистер Райт. Он с радостью решил поучаствовать в этом временном обмане.
– Временном? – Стефани сглотнула.
– Да, я должен вернуться. Хотя бы ради Райта. Нельзя допустить, чтобы его обвинили в содействии беглому преступнику. – Хэтерфилд перевел взгляд на мисс Динглби. Она короткими глотками пила виски – тот самый, которым обработали рану, – и внимательно смотрела на них. – Вы можете рассказать, что тут случилось? Стефани наконец в безопасности?
– Думаю, да. Тех мужчин, – и она кивнула в сторону реки, – послали из Германии, чтобы выследить сестер. Это они вырвались из наших сетей в феврале.
– А откуда взялась яхта?
Женщина отставила пустой бокал и посмотрела Хэтерфилду в глаза.
– У берегов Ла-Манша стоит корабль. Он доставит нас всех обратно в Германию. Мы вместе с Олимпием вычислили заговорщиков и устранили их.
– Значит, все кончено? – Стефани ахнула от изумления. – И теперь можно вернуться домой?
– Да. Твой дядя ждет тебя в Хольштайнском замке. Он послал письма твоим сестрам. Вы все возвращаетесь на родину. – Динглби взглянула на живот Стефани. – Думаю, по прибытии мы уладим все щекотливые последствия ее пребывания тут.
Из тени рубки вышел широкоплечий юноша и сказал с немецким акцентом:
– Я готов взять ответственность за жизнь ее высо-чества.
Хэтерфилд повернулся к нему и с подозрением в голосе спросил:
– А кто вы такой?
– Я – Гюнтер Хассендорф. – Он протянул ему руку. – Верный друг королевского двора и слуга ее высочества.
Значит, это Гюнтер! Тот, о котором ему рассказывала Стефани!
Хэтерфилд пожал его ладонь и сказал:
– Рад знакомству, герр Хассендорф. Я много о вас слышал. Как ваша жена?