Я объяснил, как трудно было в то время заменить ее лучшей системой, и однако такая лучшая система существует и в настоящее время может быть применима. Теперь не существуют те основания, благодаря которым колония после нескольких лет связи с метрополией должна желать эмансипации. Даже и прежде практика английского колониального правления была гораздо лучше теории. Мы не должны думать, что колонии возмутились против английского правления как такового. Правление, против которого они восстали, было правлением Георга III в первые двадцать пять лет его царствования; даже во внутренних делах правительство этой эпохи отличалось своей узостью и упорством. Недовольство замечалось не только в колониях, но и в самой Англии. Мансфильд (Mansfeld),[95] с одной стороны, а Гренвиль (Grenville) – с другой, как раз в эту эпоху создали то толкование английской свободы, которое лишало ее всякой реальности. Эта вновь придуманная система (а отнюдь не обычная система) английского управления повсюду равно возбуждала недовольство и вызвала одновременно агитацию Вилькса в Англии и колониальное волнение за Атлантическим океаном. Разница в том, что недовольные в Англии не имели под руками того простого средства, каким располагали недовольные в Массачусетсе и Виргинии: они не могли свергнуть правительство, которое их оскорбляло.
Итак, наши колонии возмутились не просто потому, что они были колониями, а потому, что они были колониями под управлением старой колониальной системы, которая в тот момент применялась особенно узко и педантично. Вместе с тем я сейчас покажу, что всякий вывод, сделанный на основании истории этих колоний, может быть оспариваем в силу того, что эти колонии не были нормальными колониями и отличались совсем особенным характером.
По новейшим представлениям колония являет собою общество, образовавшееся от избытка населения в другом обществе. Перенаселение и бедность в одной стране создают выселение в другую страну, обладающую большей вместимостью и более богатую. Я объяснял уже, что наши американские колонии были иного характера. С одной стороны, в Англии[96] того времени не было перенаселения; с другой – восточный берег Атлантического океана, где эти колонии были основаны, не привлекал своим особенным богатством. Это не Эльдорадо, не Потози; северная его часть даже бедна. Почему же там селились колонисты? Ими управляет один преобладающий мотив – тот самый мотив, который Моисей выставлял фараону, настаивая на исходе израильтян: «Нам нужно отправиться в пустыню на семь дней пути, чтобы принести жертву Господу Богу нашему». Их побуждала религия. Они желали жить по вере и совершать обряды, которые не были терпимы в Англии. Правда, не везде было так, и Виргиния была населена последователями англиканской церкви; но колонисты Новой Англии были пуритане, Пенсильвании – квакеры, Мериленда – католики; о Южной Каролине мы читаем,