Наша литература наконец должна всерьёз начать сотрудничать с государством, своим, между прочим, — не чужим. Сотрудничать, а не обслуживать. Официантская бабочка мастеру слова не к лицу. Впрочем, некоторые вместо бабочек носят белые ленточки. Убеждён, у отечественной словесности наконец должны появиться общие с государством проекты, нацеленные на будущее державы и связанные с развитием отечественной культуры. Инструментом этого сотрудничества могло бы стать Российское литературное общество, воссозданное по аналогии с Военно-историческим обществом, успевшим за короткий срок серьёзно потеснить в информационном пространстве казённый антипатриотизм, который насаждали в стране с начала 90-х, как прежде Хрущёв кукурузу. Конечно, если литератору неприятие любой власти необходимо для обмена веществ, он так и останется в глумливой оппозиции к любому общему делу. Имеет право. Мы живём в свободной стране. Но настоящая литература живет в железной клетке красоты.
Где проспект Ивана Калиты?
Эта статья, написанная несколько лет назад, была бурно встречена общественностью и молчаливо не замечена властями предержащими. Хотя, казалось бы, возвращаясь на свой подлинный геополитический путь, нам надо убедиться, что названия тех же улиц, по которым ходят наши граждане, не вносят в их сознание путаницу, не рождают в головах сумбур вместо истории. Переписывая учебники, превращенные в 1990-е годы в путеводители по черным пятнам Отечества, следует помнить, что школьник, выйдя из класса на улицу, должен если не отыскать в топонимике подтверждение знаниям, полученным на уроке, то по крайней мере не прийти в изумление от неведомых имен на табличках и указателях. Да и вообще надо наконец научиться увековечивать имена тех людей, которые принесли пользу Отечеству, а не просто оставили свой след. От иных гостей иногда такой след остается, что потом полы надо отскабливать.
Недавно на встрече президента В. Путина с общественностью активный А. Венедиктов, руководитель «Эха Москвы», спросил, почему, мол, в столице нет улицы Владимира Высоцкого? И все сразу засуетились, занервничали: «Ах, боже мой, как же так?!» А тут еще скончалась Майя Плисецкая. И городское начальство сразу же стало соображать, какой переулок или проезд назвать ее именем. Но погодите! А где улица Улановой, Свиридова, которому в этом году исполнилось бы сто лет, где переулок Вертинского или гения русской песни Фатьянова? Таких названий не только нет в столице, но об этом даже не заикается прогрессивная общественность, ибо деятели отечественной истории, науки и культуры, не помеченные особым либеральным «штрих-кодом», даже не рассматриваются на предмет увековечивания. Почему? Вопрос интересный. Об этом как раз моя статья, не утратившая, увы, актуальности.