— Подожди, — остановил старшину егерь. — Когда человек приходил?
— Два дня прошло — приходил.
Человек был навеселе. В кармане у него была бутылка водки. Человека этого они прежде не видели.
— Ну, а если показать его вам, узна́ете? — спросил егерь.
Корейцы переглянулись. Был человек недолго, но, может быть, все-таки они и узнают его.
— Вот что, Ян Яныч, захвачу-ка я одного из них на промысел, — предложил егерь. — Ясное дело: кто-то из ловцов это был.
Слух о Японии и о прежнем владельце, который должен вернуться, пущен был не впервые.
— Что ж, попробуем. Подъеду и я.
Корейцы помогли егерю поймать и взнуздать коней. Свесив босые ступни, в широкой соломенной шляпе, один из корейцев сел позади него на круп лошади. Иноходец недовольно потоптался и зачастил в сторону побережья.
Только что пришли кавасаки с уловом. На мокрых мостках сидели работницы и отцепляли рыбу из сетей. Рабочие на длинных носилках переносили ее на завод.
Паукст привязал лошадь и пошел искать Микешина. Из сетей вываливали груды платиновых с голубоватыми пятнами иваси. Возле засольного сарая Паукста нагнал егерь.
— Опознал кореец, — сказал он возбужденно. — Головлев! Первый бузотер. Идемте в контору.
…Он стоял возле стола — угрюмый, высокий, недовольный человек. Руки его еще были мокры: он скидывал рыбу в засольные чаны. Резиновые сапоги были в налипшей чешуе.
— Я пришел… зачем звали?
Вероятно, опять на него за что-то нажаловались. Он привык к вызовам в контору.
— Сейчас поговорим, — ответил Микешин коротко.
Головлев дожидался. Круг людей смутил его.
— Товарищ управляющий, меня дело ждет.
— Не в первый раз ждет. Вот что, Головлев… — Микешин потер щетину на своем подбородке. — Ты родом откуда?
— Откуда родом? Из Ольги…
— А говорил — с Каспия… будто с ловцами тебя вербовали.
Головлев усмехнулся.
— Это я так… за других обижался.
— Хорошо. Предположим. Отец чем занимался?
— Рыбачил. Что это вы, товарищ управляющий, взялись…
— Постой. Отвечай по порядку. Посуду отец имел?
— Ну, имел.
— Кунгас?
— Ну, кунгас.
— А моторное судно имел?
— Имел и моторное.
— Один рыбачил?
— Одному нешто справиться.
— С артелью?
— Вроде как с артелью.
— То есть как это — вроде как с артелью? С артелью или с наемными ловцами?
Головлев замялся.
— Ну, с наемными.
— Сколько человек?
— А я помню? Может, двадцать, а может, и пять. Я не считал.
— Так. Скажем, тридцать человек. Верно будет?
— Может, и верно.
— А ведь это кулачок, брат, по-нашему… тридцать человек наемных, да две посуды. А кому сдавал рыбу?
— Кому сдавал… треста тогда не было. Приезжали купцы — покупали.
— И японцы приезжали?