Моллина ответила молчаливым кивком, по которому Темпл поняла, что лейтенантша прекрасно изучила всю ее подноготную и знает, что она работала пиар-менеджером в театре «Гатри» в Миннеаполисе.
— Это были не простые стринги со стразами, — сказала вдруг Моллина.
— А что, есть какая-то разница? Вы, случаем, не проходили ускоренные курсы бурлеска, лейтенант?
— Разница в том, что Глинда выиграла убившие ее трусики на этом самом конкурсе стриптизеров два года назад. Она решила попытать счастья еще раз, и многие тут говорят, что у нее был хороший шанс завоевать вторые Сверкающие Стринги.
— Семья, вы говорите, — медленно сказала Темпл. — Семейные дрязги… Ревность… Ссоры… Кто-то из стриптизерш, возможно, очень не хотел, чтобы Глинда участвовала в конкурсе.
— Вот и не забывайте об этом, когда будете собирать цветочки на этом поле чудес. Держитесь подальше от того, чего не понимаете.
Моллина встала и поставила свой стул на его прежнее место, как будто в теперешнем хаосе в зале для приемов кому-нибудь было дело до того, в каком порядке стоят разрозненные стулья. Но вот лейтенанту, похоже, было до этого дело.
Темпл нахмурилась, закусив губу, когда представила, как выглядит повешенный: распухшее, искаженное, синее лицо… Не удивительно, что Бьюкенен схлопотал сердечный приступ, увидев такую картину, особенно после того, как пытался ухлестывать – вот мерзкий крысенок!.. — за этой девушкой.
— Вы же не думаете, что Кроуфорд Бьюкенен мог это сделать, правда? — спросила она в уходящую синюю поплиновую спину.
Дылда лейтенантша обернулась и приостановилась в нескольких метрах от Темпл.
— Кто угодно мог это сделать.
— Кроме меня, — не удержалась Темпл. — На этот раз не я нашла труп!
— Но его нашел Бьюкенен. Ревность – помните, сами же говорили? Допустим, вы хотели получить эту работу. И вы ее получили, не правда ли?
— Эй!.. — Темпл возмущенно вскочила со стула. — Я эту работу не хотела! Мне первой ее предложили, и я отказалась!
— Отказались? — Моллина вернулась и уставилась на нее сверху вниз. — Почему?
— Я считаю все это дешевкой, ясно вам?
— Ясно, голые задницы – это не так интеллигентно, как книжки.
— И я не уверена, что женщины стали бы этим зарабатывать, если бы их не заставляли. Это называется эксплуатация.
— Как насчет мужчин?
— Не знаю, — честно призналась Темпл. — Но я намерена это выяснить.
— Занимайтесь социологией, которою вы изучали в колледже, — посоветовала Моллина. В ее бесстрастных глазах мелькнуло что-то похожее на смех. — И оставьте в покое расследование убийств – вас этому не учили.