В отличие от темпераментного Фаиля Леня говорит почти спокойно.
— Вот вы поймали вора-гастролера. Откуда он взялся? Откуда он взялся, спрашиваю я, в стране, где нет безработицы?
— Ну, с Ризаевым более или менее ясно, — вмешиваюсь я. — Ему под сорок, значит, детство сожрала война, родителей не знает.
— Ага, — подхватывает Леня, — нарушились социальные связи — общество боролось с разрухой, и руки до всех не доходили. Сорвался Ризаев, и понесло, превратился в «перекати-поле».
Леня возвратил очки в нагрудный карман, давая понять, что тема для него исчерпана. По крайней мере, на сегодня.
В силу привычки придерживаться определенной системы я решил обойти потерпевших в хронологической, по времени совершения краж последовательности. В данном случае, конечно, не было необходимости петлять среди домов, затрачивая лишнее время, но стоит раз изменить хорошей привычке, как вместо нее тотчас возникает дурная, а их у меня и так хватает.
Дверь первая. Только перед ней я вдруг вспомнил, что за термином «потерпевшие» стоят люди, которых обокрали. Странно, что такая очевидная мысль не приходила мне в течение двух недель, хотя все это время я только тем и занимался, что старался помочь им.
Сейчас я позвоню и задам совершенно идиотский, с их точки зрения, вопрос: где вы стираете белье? И буду повторять его в пяти квартирах. Мои визиты могут вызвать недовольство, даже раздражение, но я заранее должен признать естественной реакцию пострадавших людей.
Дверь открылась, и я попал в знакомую обстановку часа «пик». Мама переодевала в домашнее ребенка ясельного возраста, он слегка попискивал, скорее от удовольствия. Папа крутил мясорубку и, увидев незнакомого мужчину — они меня, конечно, не запомнили настолько, чтобы узнать сразу, — решительно двинулся к дверям.
— Я из милиции по поводу той кражи…
Оба закивали, во взглядах — ожидание. Я сообщаю о поимке вора. Теперь бы пригласить их в горотдел и возвратить украденное. Вместо этого я показываю носовой платок.
Нет, это не их платок.
— Где вы стираете? — спрашиваю я.
Они удивленно переглядываются, а я смотрю на них с тем же ожиданием, с каким только что они смотрели на меня.
— В прачечной, — отвечает она.
— Это имеет значение? — недоумевает он.
— Да. В какой?
— Здесь, за углом. В общежитии.
Моя радостная улыбка окончательно сбивает их с толку. Зато вопрос о взаимоотношениях с Огерчук настораживает молодую хозяйку. Кажется, для нее начинает проясняться смысл моей заинтересованности прачечной. Да, она с Валей делилась своими заботами. Рассказывала, что устроила ребенка в ясли, сама вернулась на прежнюю работу, в аптеку. Рассказывала о тесте — капитане дальнего плавания, о свадебных подарках, особенно о чудесном кольце с настоящим сапфиром из Индии, о том, что не носит его на работу: боится испортить химикалиями.