— Ш-ш-ш-ш, малышка, не дёргайся, — раздался около самого уха голос старшего, почему-то весёлый. — Ты слишком переволновалась, понятно, еле на ногах держишься. Утром поговорим. Пойдём, покажу твою комнату.
Я не ослышалась? Он сказал — мою комнату?.. Значит, я тут буду жить, что ли? Всё же не сдержалась, издала слегка отдававший истерикой смешок и попыталась сделать шаг самостоятельно, но — не вышло. Ноги подогнулись, и я бы упала, не держи меня лорд Мартин. Услышала тихий досадливый возглас, и нервно прошептала:
— П-простите… милорд…
— Сегодня прощу, спишу на то, что ты наверняка не ожидала ничего подобного, — отозвался он и в следующий момент я оказалась у него на руках, лорд быстрым шагом направился к двери. — Но в твоих же интересах, Лёля, смириться с собственной участью, — он посмотрел на меня без тени улыбки в тёмных глазах, теперь в них горело предупреждение. — Будешь дальше шарахаться от меня или Валентина, придётся применять меры.
Он замолчал, а я боялась шелохнуться в его руках, глядя на свои сцепленные пальцы. А какова моя участь, хоть кто-нибудь объяснит? Или и это мне знать не положено? Дверь в гостиную открылась сама, и мы вышли, свернув дальше по коридору. Я не решалась посмотреть на лицо лорда Мартина, пытаясь справиться с собственными эмоциями и нервозностью, и до моей комнаты мы шли молча. Она располагалась не очень далеко от гостиной, всего через дверь, и когда меня внесли внутрь, я обнаружила, что огонь в камине уже разведён, светильники горят, а мой саквояж стоит у большой кровати с балдахином. Лорд Мартин поставил меня на пол, развернул к себе, удерживая за плечи, и я снова попала в плен его взгляда, беспомощно замерев, как кролик перед удавом.
— Во избежание неприятных моментов предупрежу сразу, из дома ты не сможешь выйти кроме как в сопровождении меня или Валентина, поняла? — сообщил он, и мне оставалось только кивнуть. — Я бы советовал тебе сейчас лечь спать, отдохнуть как следует, потому что с завтрашнего дня у тебя начнётся новая жизнь, Лёля, — лорд Мартин улыбнулся своей пугающе-притягательной улыбкой, и я снова увидела красноватые огоньки в глубине его глаз. — Совсем другая, крошка. Совсем другая, — словно в задумчивости проговорил он, и его ладонь коснулась моего лица, медленно провела, спустилась на шею.
За рукой следовал взгляд, голодный и предвкушающий. Я прикрыла веки, только бы не видеть этих горящих глаз и стараясь не думать о том, что скрывалось за его словами, и какая же такая другая жизнь меня ждёт.
— Спокойной ночи, Леллиаль, — его прохладные губы коснулись моего лба, и лорд Мартин отпустил наконец.