Через некоторое время я решилась на комплимент:
— У вас красивый загар.
— Хм-м.
Я уже и забыла, насколько все это странно. В течение прошедшего месяца ее не было рядом только физически. В моих мыслях она присутствовала всегда. Однако та доктор Дж., с которой я пикировалась про себя, была куда более разговорчива, нежели ее реальный прототип.
Едва слышно тикали часы. Я поймала себя на том, что скребу ногтями кожу на пальцах. Молчание, висевшее в кабинете, давило — как в самом начале. Я не знала, что говорить, поэтому начала болтать первое, что приходило в голову. Минут двадцать рассказывала про Ямайку и судебный процесс Томми Шеридана. Я хотела показать ей, каких успехов достигла с помощью психотерапии, поэтому противопоставила свою поездку на Ямайку — разумную, четко спланированную — февральскому бардаку в Таиланде. Кроме того, я изложила свой взгляд на историю Шеридана с позиций психологии.
— По-моему, ему нужен хороший психотерапевт. Но у него слишком развиты механизмы самозащиты. Он бы, наверное, ушел, хлопнув дверью, с первого же сеанса.
Разумеется, в ответ она не сказала: «О, Лорна, какая же вы молодец! Приятно слышать о ваших успехах. И как проницательно вы анализируете других!» Не раздавалось вообще ни звука. Может, она рептилия и бурную деятельность развивает только летом? А в холодное время года впадает в спячку?
Но тупо лежать в тишине, как раньше, мне больше не хотелось. Поэтому я набрала в грудь воздуха, приподнялась и осмелилась на вопрос:
— Как вы отдохнули?
И опустилась обратно на кушетку.
Спустя несколько секунд она произнесла:
— Полагаю, для нас важнее исследовать мотивы, которые стоят за вашим вопросом. О чем вы хотели спросить на самом деле?
Я честно задумалась, но ничего не придумала. Тогда я пожала плечами и рискнула снова:
— Мне просто интересно, как вы отдохнули.
Еще немного помолчав, она проговорила:
— Обычно я избегаю обсуждать подробности своей частной жизни. Это мешает нашей работе. Но поскольку вы впервые задали мне прямой вопрос личного характера, я отвечу. Я очень хорошо отдохнула, спасибо.
Ее язвительная реплика меня слегка озадачила, но в то же время приободрила. Я решила сделать еще шажок в том же направлении.
— Я все гадала, куда вы ездили. Не в Италию, нет?
То ли мне показалось, то ли у нее действительно вырвался смешок.
— Как я уже говорила, — ответила она после паузы, — здесь вы пациент, а не я. Было бы гораздо полезнее поговорить о том, как вы себя чувствовали в прошедшие четыре недели.
Немного подумав, я призналась, что в ее отсутствие у меня было несколько проколов. Я даже мечтала позлорадствовать над чужими несчастьями. Как ни странно, она отнеслась с пониманием и сказала, что злорадство — естественная человеческая эмоция, очень схожая с завистью. И так же, как зависть, ее принято осуждать и замалчивать.