— Хм-м-м. — Она кивнула и закусила нижнюю губу.
Наступила тишина — уже хорошо знакомая, по-прежнему неприятная. Я посмотрела в окно у нее за спиной — снаружи бушевала метель.
— Люблю снег, — сказала я.
Никакой реакции.
— А знаете, — я наконец решилась бросить ей вызов, — я не хочу, чтобы психотерапевт объяснял мне, откуда мои проблемы в личной жизни. Я это и сама знаю.
И я рассказала ей про Джонни. Моя первая любовь, кудрявый солист рок-группы. Мы провели вместе восемь волшебных лет, а когда мне было двадцать пять, он разбил мое нежное сердце. Я хотела выйти за него замуж, родить ему детей, состариться вместе с ним; я хотела объехать с ним весь мир на велосипеде. Джонни был любовью всей моей жизни, моей половинкой, на нем белый свет сошелся клином… и т. д. и т. п. Я думала, наша любовь будет длиться вечно. Ошибалась.
— Он посвящал мне песни, — скромно обронила я, намекая, что мы с ним были вторые Джон Леннон и Йоко Оно. — С его группой подписала контракт фирма «Парлофон», на которой когда-то записывались «Битлз». На сайте «Айтюнз» их дебют называют «лучшим брит-поп-альбомом 1997 года»…
Непохоже было, чтобы доктор Дж. впечатлилась, но меня уже несло.
— Мы исколесили на фургончике всю страну — я часто ездила с ними на гастроли. Поначалу на концерты приходили буквально три калеки. Понадобились годы, чтобы нас заметили крупные фирмы грамзаписи. Мне некогда было думать о своих собственных планах — я руководила фан-клубом, рисовала обложки для первых кустарных дисков, забрасывала письмами рекорд-лейблы. Когда с нами наконец подписали контракт… — Ох, это я хватила через край. — Когда с ними наконец подписали контракт, казалось, что исполнилась наша заветная мечта. Я была на вечеринке Робби Уильямса в честь его двадцать пятого дня рождения! На внутренней стороне обложки одного из их дисков есть моя маленькая фотография! Могу принести и показать, если хотите. Или могу процитировать пару строчек.
Доктор Дж. не воскликнула: «Ой, правда? Было бы здорово». Она не вздохнула раздраженно. Она просто впитывала информацию с бесстрастным видом, который меня уже порядком достал. Да она, небось, и не слышала про Робби Уильямса, утешала я себя. И не знает, что такое «Айтюнз». Наверняка она просто завидует, что ей не довелось встречаться с солистом великолепной рок-группы, который посвящал бы ей проникновенные баллады.
Я хотела было еще поразглагольствовать о своем сказочном романе, как вдруг доктор Дж. вклинилась своим тусклым монотонным голосом:
— Как закончились эти отношения?
У меня забегали глаза, словно я — торговец поддельными часами на уличной барахолке. Я знала, что психотерапевты любят во всем отыскивать негатив, и все-таки ее вопрос застал меня врасплох. Я решила его обойти и вместо ответа подсунула ей забавную историю о своем первом свидании после расставания с Джонни.