Наконец, дождались остальных членов команды, а так же адора Директора и Наставников. Гилоры растерялись, когда советник Дайхмам завел с ними любезный разговор. Затем по внушительной лестнице мы попали в огромный, переполненный Зал Торжеств. Сидячих мест не наблюдалось — не положено. Люди толпились на трибунах вдоль стен. Центральное место в зале занимал постамент, за которым на всю стену красовалось изображение бога Тахира.
Распорядитель в красной мантии, заметив нас, ловко отделил кадетов от родителей, после чего прогнал всех на дальнюю трибуну, за исключением советника Дайхама, которому полагалось место среди сенаторов. Нашей команде указали место рядом с красной ковровой дорожкой.
Построились. Оставалось только ждать. Голоса, нервные смешки, звуки шагов улетали наверх, под остроконечный потолок, украшенный изображением семейства Бога Тахира. Его жена, богиня Таити, тоже покровительствовала Императорам Рагхи. Многочисленные божественные отпрыски только и делали, что воевали друг с другом, похищая супруг, любовниц и артефакты. Я пошатнулась, почувствовав, как закружилась голова. Рихар вновь сжал мою руку, на что получил замечание от адора Директора, приказавшего оставить личные дела до выхода из Зала Торжеств. В нем, сказал он, можно любить только Императора.
Так и сказал!
Подавила нервный смешок, затем украдкой стала рассматривать присутствующих. Из восьми команд, участвовавших в Играх, в полном составе присутствовали только «Слава Рагхи» и «Небо Арана». С Симира было двое выживших — капитан и инженер. С Бадеры — полностью выздоровевший Зимо Ассирисс. День в медотсеке крейсера «Отважный» под присмотром инора Сонбиса явно пошел ему на пользу. И все… Все! А сколько еще лишились жизней во время взрыва на космической станции?
Зал тем временем наполнялся. Прибывали семьи выживших и погибших. Появилась команда организаторов, среди которых заметила атора Дима. За ними — высшая администрация Рагхи, чины из Космического Флота, затем — почти весь Большой Совет в парадных мантиях. Позже всех появились проконсулы планет участников. Мой родной отец, я знала, тоже прибудет, но в конце мероприятия. Кайдара Ранера ждал орден из рук Императора. Нас же — «веселенькое» мероприятие, грозившее растянуться до самой ночи.
Наконец, началось. Замерли, вытянулись, услышав Имперский Гимн, больше походивший на военный марш. Дружно, всем миром, упали на колено, склонили головы, когда на балконе, украшенном черно-красными флагами, появился Император в ритуальном черном одеянии, короне и маске.