– А ты не так уж изменилась за восемь лет, – вздохнул Дарси. – Все так же язвишь.
– Работала в правительстве, так что мне было на ком попрактиковаться. А ты ушел из Службы безопасности! Я здорово удивилась. Думала, ты всю жизнь там проторчишь.
– Понимаешь, – сказал он, переплетая ее пальцы со своими, – после Таблиса я стал совсем другим человеком.
– Но ты проработал там еще целых семь лет!
– Да, но…
– Сердцем был уже не там? – закончила она за него.
– Ты совершенно права.
– Тогда почему…
– Поговорим утром, – прервал он. – Сейчас не время для долгих историй.
– Но…
– Утром, – повторил он и вышел, закрыв за собой дверь.
Маккенна задумалась. Да, Ник Дарси – сама забота и понимание, и за это она премного ему благодарна. Но можно ли доверять человеку, который, совершенно очевидно, что-то скрывает?
Ника разбудил яркий солнечный свет. Разлепив сонные глаза, он взглянул на часы. Почти семь. Ну, надо же! Ему даже удалось проспать до семи на этом жутком диване. Теперь болела спина, затекли руки и ноги. Он уселся и вытянул многострадальные конечности.
– Доброе утро.
Вид Маккенны его обрадовал. По сравнению со вчерашним вечером она выглядела просто замечательно. Свежая, розовая, отдохнувшая, совсем не то, что было.
– Вид у тебя что надо, – одобрил он.
– Я и чувствую себя как надо, – ответила она.
– Это радует, но надо тебя накормить. Думаю, в кладовке найдется что-нибудь.
– Я туда уже залезла. У нас на завтрак замороженные вафли из холодильника с сиропом и ореховым маслом.
Он поморщился.
– Его высочество предпочитает копченого лосося?
– Я тебе не британец.
– Вот и прекрасно, потому что никакого лосося там и нет.
– Ладно, сиди. – Он указал ей на маленький кухонный столик. – Пойду, поищу чего-нибудь.
– И ничего не найдешь. Я тебе уже сказала, ни яиц, ни молока, одни лишь непортящиеся продукты.
– Ну да, – вздохнул он, копаясь в холодильнике, – это уже ничем не испортишь. Лучше я отправлюсь в город.
– Оставишь меня одну? – Маккенна надула губки.
– Предпочитаешь умереть с голоду?
– Не ерунди. Еще не хватало тебе нарваться на неприятности. Кто тогда станет меня лечить?
– Резонный аргумент, – заметил он. – Все время забываю, что теперь должен нести за тебя ответственность.
– Да уж, – вздохнула Маккенна, – вовремя же я свалилась на твою голову.
– Лучшее лекарство от скуки. – Он едва сдержался, чтобы не погладить рыжие кудряшки. – Так что на завтрак? Вафли?
– С сиропом и ореховым маслом. – Она жизнерадостно улыбнулась.
– То, что нужно для фермерши.
– Я тебе не фермерша!
Чем шире она улыбалась, тем жарче ему становилось, и тем отчетливее он понимал: дружба с Маккенной Ригсби куда опаснее ссоры.