Вождь кыпчанов в знак согласия закивал головой.
– Нам будет, что вам предложить.
– А ты почему молчишь, Коч? – Холдон бросил взгляд на своего сородича. – О чём тебе поведал дух сабая?
Охотник, к которому обратился вождь, понурил голову.
– Дух, с которым я общался, – начал он тихим голосом, – был одером моего одера Боем. Все вы должны его помнить.
– Да мы помним мамоша Боя! – закивали и сабаи, и кыпчаны.
– Когда-то он был хорошим охотником, не много таких рожают вары, – заявил Холдон. – Мне ещё довелось с ним охотиться, когда я был молодым. И что же поведал тебе Бой? Говори, Коч, мы все ждём!
Коч молча оглядел гуров вокруг себя и тяжело вздохнул.
– Хавои, приходя один за другим, становятся всё холоднее. Когда я был ещё юбуром, помню, хавои не были такими злыми, как теперь.
– Да, да, – поддакнули гуры, – раньше в хавой не было так холодно, и в благань Ярк был горячее, это верно.
– Дух мамоша Боя поведал мне, что дальше будет ещё хуже. Хавой скоро победит Ярка, и холодно будет всегда.
– Хавой не может победить Ярка! – выкрикнул БекаЧир. – Огонь сильнее холода, это все знают!
– Я тоже это знаю, – согласился Коч, – но мамош Бой сказал о хавое, который никогда не кончится, именно это он сказал мне.
Гуры замолчали все разом, их суровые лица выразили неподдельный страх. Всерьёз испугался и Ллой. Шутка ли дело – вечный хавой! В стороне весело галдели вары и юбуры, не подозревавшие о страшной вести из застенного мира.
– Когда погаснет Ярк? – выдавил из себя Холдон. – Что говорил об этом Бой?
Мамош Бой только сказал мне, что Хавой победит Ярка, и что это произойдёт скоро, – Коч закусил губу и нахмурился. – Нужно готовить как можно больше шкур, они будут нужны всем нам, – заключил он, твёрдо выговаривая каждое слово.
– Ты прав! – Холдон поднял вверх руку, и оглядел гуров вокруг себя. – Придётся охотиться даже тогда, когда мяса будет вдоволь, только из-за шкур.
– Мы все получили важную весть от мамоша Боя, и вовремя, – заявил Бека-Чир. – Я уж хотел предложить вам за мясо удона, которого вы скоро завалите, шкуры эселей, но теперь не стану этого делать. Они нам, кыпчанам, и самим сгодятся.
– Да, в суровый хавой шкуры могут стать дороже мяса, – сказал грустным голосом кто-то из гуров.
– Ладно, охотники! – громко выкрикнул Холдон. – Пока не настал хавой, нам не следует печалиться! над нами светит полный Сун, у нас сегодня той, ешьте досыта мясо и благодарите прародительницу, что мы все живые и сытые!
– Хой Маре! Хой Кыпче! – гуры дружно поднялись и начали сотрясать над собой кулаками. Ллой делал то же, что и все, и от этого единения с остальными охотниками у него уже не было так тревожно на душе, оттого что наступит долгий, долгий хавой. В эти минуты он думал об Уле, о том, что не даст ей замёрзнуть и страдать от голода, если дух какого-то там мамоша не ошибся, и Хавой на самом деле победит Ярка. Могут духи из застенного мира ошибаться или нет, Ллой не знал, но остальные гуры верили сказанному уединившимся мамошем Боем, значит, и ему следовало верить.