Звук повторялся снова и снова, как бы заполняя пустоту дома. Дебора вскочила, задохнувшись от волнения. Она стояла, придерживая руками подол платья, твердая в своей решимости. Потом собрала всю свою волю и подошла к кровати. Прижав к себе плюшевого мишку, она двинулась к двери, бесшумно отворила ее и выскользнула из детской.
Перед ней был длинный темный коридор с единственным светлым пятном у приоткрытой двери в спальню родителей.
Шум водопада, доносившийся с реки, громом отдавался в ушах. Она остановилась, чтобы привыкнуть к нему, и вошла в темноту. Она старалась быть храброй. Ступая на цыпочках, обходя скрипучие половицы, Дебора добралась до двери в конце коридора и с силой потянула за ручку. Затхлый воздух ударил ей в нос. Она быстро прошла мимо железной кровати, на которой умерла ее бабушка, и остановилась в дальнем углу у окна. Ее сердце билось так сильно, что казалось, оно вот-вот выпрыгнет из груди. Она прислушивалась, но все было тихо. Лунный свет едва пробивался сквозь пыльное стекло.
Она подняла щеколду на чердачной двери. Посадив медвежонка как можно выше, она опустилась на четвереньки. Если бы не скрипучие половицы, она двигалась бы неслышно. Чердачная лестница круто поднималась между двумя стенами и сверху казалась просто прямоугольником на полу. Дебора ползла, поднимая за собой медвежонка. Когда ее голова оказалась на уровне чердачного пола, Дебора остановилась. Раздайся сейчас этот звук, она не выдержала бы и закричала. Она крепко зажмурилась, пытаясь побороть страх. Все кошмары, созданные воображением, вихрем пронеслись перед ней.
Вцепившись в перила, она подняла голову и осмотрелась.
Чердак тянулся во всю длину дома. Голые стены, черневшие пятнами обвалившейся штукатурки, склонились друг к другу, как бы сжимая молчание. На фронтонах и в дальнем крыле чердака были узкие окна, затемненные карнизами. Нависавшие стены отбрасывали длинные тени.
В темноте Дебора едва различала очертания знакомых предметов: вот дубовый буфет, на нижней полке которого могла поместиться она сама; в дальнем конце чердака белела, как скелет, кровать; вдоль стен громоздились ящики и коробки вперемежку со связками книг и картинами в рамах.
Чердак был ее крепостью, поверенным ее тайн, но сейчас, когда, охваченная страхом, она ползла по крутым ступеням, он казался ей чужим и враждебным.
Вдруг что-то серое взметнулось из буфета напротив. Дебора вскрикнула, едва сдерживаясь, чтобы не убежать. Но она все же разглядела, что это такое.
Отчаянно махая крыльями, о буфет бился голубь, этот самый звук слышала Дебора внизу. Птица взлетела, но ударилась о потолок и упала на пол. Стоя на коленях, Дебора выпрямилась и подняла голову. Ее пальцы все еще судорожно сжимали перила, но страх прошел. Голубь стоял в нескольких шагах от ее носа на двух тоненьких как ниточки красных лапках. Стараясь не дышать, чтобы не спугнуть птицу, Дебора смотрела на нее широко раскрытыми глазами. Тени на чердаке, больше не таившие в себе опасности, снова стали добрыми и знакомыми.