— Мне так жаль, в особенности как это случилось. Меня так огорчает мысль о том...
— А меня больше не огорчает. И я благодарен, что избежал... О, я любил Кэролайн, и до сих пор люблю, — он отвел взгляд. — Но мы не подходим друг другу.
— Вот и Росс. Удивительно, как я могу отличить стук копыт Брюнетки от других лошадей. Дуайт, почему бы тебе не повидаться с Кэролайн, чтобы с ней объясниться? Ты не виделся с ней в Лондоне? Меня так расстраивает, что всё это произошло — неважно, к добру или к худу — но из-за того, что ты спас Росса.
— Нет, думаю, что она давно уже это предчувствовала, и в этом только моя вина.
Демельза редко повышала голос, но когда Росс бросил кобылу у конюшни и, ссутулившись, вошел в гостиную, она взвизгнула.
Он полностью лишился сюртука, за исключением одной манжеты, болтающейся на запястье. Сорочка была порвана на спине, а голова замотана шейным платком. Через повязку сочилась кровь.
— У тебя прямо-таки дар оказываться в нужное время в нужном месте, — сказал он Дуайту и сел на стул, чтобы доктор его осмотрел.
— Ты упал? — спросила Демельза. — Что-нибудь сломал? Как это... Нет, ты ведь не падал! Росс, кто это сделал? Ты подрался в Тренвите! Боже, такой порез на голове! Дуайт, я принесу воды...
Она помчалась на кухню, и через секунду Джейн Гимлетт тоже носилась с мазями и полотенцами. Когда Демельза вернулась, Росс уже начал свой рассказ.
— Я даже и в мыслях такого не держал! Но что поделаешь! Каждый раз, когда я его вижу, а увидеть его в доме Фрэнсиса — это все равно, что в моем собственном, и это выражение лица... А когда он сказал такое, я просто не мог больше терпеть, вся респектабельность слетела. Боже, но до чего ж мне полегчало! А его гостиная...
— Полегчало! — воскликнула Демельза.
— А его гостиная превратилась в руины. Мы дрались минуты три-четыре, катаясь по всей комнате, тот косоглазый стряпчий скорчился в углу, и мистер Чайновет залез под стол. Джордж становится тюфяком, клянусь, то ли городская жизнь влияет, то ли свадьба, или еще что. Никогда прежде мне не удавалось с такой легкостью его отделать. Но потом ворвались три лакея... Ой! Что ты делаешь, Дуайт?
— Зашиваю твою голову. Ты же не хочешь, чтобы у тебя и с этой стороны был шрам.
— А потом ворвались три лакея и навалились на меня. Дело приняло другой оборот, хотя двое оказались слабаками, не готовыми к драке. Одного я выкинул в окно. Но все-таки под конец они меня схватили и выбросили вслед за ним. Я свистнул Брюнетке, и она тут же прискакала. Я залез на нее и растоптал все их новые клумбы. Верхний зуб шатается, может, его вырвать?